Почему отдать жизнь за други своя честь. Явленные чудеса над телом убиенного князя

День жестокой казни совпал в тот год еще и со светлым праздником Вознесения Господня…

Эта кассета попала мне в руки несколько лет назад. На экране белобрысый коренастый парень, держа в руках автомат, глядя прямо в объектив камеры, истерично кричал вслед за чеченскими боевиками:

«Аллах ак-бар!» Потом я находила в Интернете еще более страшные ролики. Но этот особенно ярко запечатлелся в сердце. С тех пор по-особому отношусь к «плененным». Страшный, тяжелый крест.Абсолютная беззащитность перед людьми, опьяненными вседозволенностью, физические, а главное - нравственные мучения, когда противнику во что бы то ни стало надо сломить пленного, превратить его в раба.

«Ты вырастила борзого сына, - ухмылялся боевик в лицо Любови Васильевне, маме погибшего солдата Жени Родионова, - он не хотел подчиняться. Так будет с каждым, кто не подчинится нам!» Их морили голодом, ежедневно избивали, подвешивая на дыбе. Перед смертью бандиты сказали Жене Родионову, что если он отречется от веры и от матери, расстреляет своих товарищей, ему сохранят жизнь.

Погибли, не став предателями, все четверо: Андрей Трусов, Игорь Яковлев, Евгений Родионов и Александр Железнов. Евгению Родионову отрезали голову, потому что он не снял с себя православный крестик.

В июне 1995 года Женю призвали в армию. За полгода освоив в Калининградской учебке курс молодого бойца, 14 января 1996 года рядовой пограничной службы Евгений Родионов в составе 479-го пограничного отряда особого назначения 3-й мотоманевренной группы вылетел в командировку в Чечню.

В ночь с 13 на 14 февраля 1996 года на пограничном блок-посту в селе Галашки четверых наших солдат, в их числе и Женю, вооруженные до зубов боевики увезли в Чечню. На земле остались следы борьбы и кровь.

Родителям же пропавших солдат пришла телеграмма со страшной аббревиатурой: СОЧ - самовольно оставил часть. Но Любовь Васильевна не поверила, она очень хорошо знала сына - он был ей другом, помощником: Женя не мог быть предателем. Она тут же собрала вещи и вылетела в Чечню. Конечно, легче всего было написать СОЧ, проще говоря - умыть руки. В этом случае военные уже ни за что не отвечали. В этой страшной жестокой войне Любовь Васильевна осталась одна. И она должна была найти сына.

Организатором работорговли на Кавказе был Борис Березовский. За каждого попавшего в плен русского солдата определяли конкретную немалую сумму. У мертвых была своя цена. Любовь Васильевна пошла в свой страшный крестный путь по Чечне. Переходила из одной банды в другую (пленных в одном месте долго не держали), терпела насмешки, ненависть и даже побои. Отлеживалась в госпиталях и снова шла. И однажды ей сказали: всё, вашего сына нет в живых. Она поняла, почувствовала, что это правда. И всё равно пошла туда, куда ей указали дорогу. Боевик, убийца ее сына, рассказывавший о смерти Жени, вдруг резко сказал: «Захочу - и тебя убью». И она, устав от дикой боли, разрывающей ее сердце, от страха, жестокости, постепенно перерастающих в равнодушие, обреченно сказала: «Убивай». Она тогда еще не знала, для чего будет жить на земле без Жени.

Она все-таки нашла могилу сына и трех его сослуживцев. Везла их тела в шуршащих целлофановых мешках и труп Жени без головы. А потом поехала снова. За головой сына. Все мальчишки потом были перезахоронены на своей Родине. Все - герои. За это низко кланяются их матери - Любови Васильевне.

Женя Родионов стал ходить в храм еще до службы в армии. Однажды пришел с крестиком на груди, который отлил сам. И когда он погиб, мама - Любовь Васильевна, тоже пошла в храм. Она хотела знать, чем жил ее сын, понять его духовный мир. Она, конечно, уже тогда осознавала, что жизнь человеческая не заканчивается смертью. Иначе, зачем все эти слова о памяти, чести и достоинстве, зачем такая ранняя, безвозвратная смерть? И она нашла в Новом Завете: «Нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя...»

Бывает, люди проживут долгую жизнь, и никто не вспомнит, что был такой. А жизнь иных - как молния, вспышка, которая освещает всё вокруг, и мир от этого становится чище и добрее. И это самая большая высота - положить душу за други своя. Как Герой России Саша Бузин, Павел, сын руководителя региональной общественной организации «Солдатские матери» Ирины Браун, как сотни, тысячи наших солдат, погибших в военных конфликтах.

Именно это осознание выполненного земного долга тогда помогло маме Жени Родионова выжить. Обрести веру. Понять, как дальше жить.

Любовь Васильевна стала ездить в Чечню, возить туда сотни посылок, необходимых вещей, медикаментов. «Искорка Божия в людях жива, - говорит Любовь Васильевна Родионова, - огромное спасибо всем, кто посылает нашим солдатам частичку своей любви и тепла, и низкий поклон от воинов! Вот строки письма из Чечни командира разведывательного батальона полковника С.А. Кобякова: «Я хочу написать вам о духовной благодати, которую несет ваша помощь воистину матери всех находящихся здесь солдат Любови Васильевны Родионовой, в сердце которой есть тепло для каждого из нас! О силе, которая наполняет наши души, сплачивает нас воедино. Спасибо всем, кто помогает и помнит нас, спасибо за веру в нас, спасибо за то, что вы есть! Мы не подведем в борьбе со злом. Во имя торжества справедливости и добра вместе с вами выстоим и победим!»

Жизнь Любови Васильевны стала продолжением подвига ее сына. О Жене Родионове заговорили, передавали историю его жизни из уст в уста, рассказывали в СМИ. Любовь Васильевну стали приглашать в учебные заведения, чтобы услышать повествование о Жене. Нашему времени нужны, очень нужны герои. И постепенно русский солдат стал символом мужества, чести и верности. Он стал народным героем.

Посмертно рядового Родионова наградили орденом Мужества. На его могиле теперь все время цветы, и идут люди почтить память русского солдата, не предавшему Веру и Родину. Рассказывают, что сербские солдаты и русские добровольцы просили заступничества у святого Евгения под натовскими бомбежками.

«На Чеченской войне «пленные русские ребята отказывались принять ислам и становились мучениками за Христа, хотя в мирной жизни, кажется, особо не усердствовали к Церкви… И вот - предварили нас во Царствии Божием со всеми нашими познаниями в области экклезиологии, - заметил как-то священник Тимофей Сельский. - Что возвело их сразу на высоту святости? - Конечно, особая благодать Божия, поданная в ответ не на что-то духовное, а на чисто душевное - на русскую верность долгу, на усердие человека служивого, который не стремится спрятаться в частную жизнь».

Сегодня Евгения Родионова почитают как святого многие православные не только России, но и в других православных храмах. Говорят, что Евгений является местночтимым святым Сербии. Написано более полутораста икон воина-мученика. Впервые предложение о канонизации Евгений Родионова поступило в 2003 году. На его могиле теперь все время горит лампада и сюда едут поклониться люди со всех концов России.

«Я буду царствовать!»

Ничего не было занимательнее для путешественника последних столетий Римской империи, как посещение Египта. Точно в новом мире чувствовал себя здесь пришелец из других провинций . Подобно мумиям, хранились здесь остатки древнейшей в мире образованности, в сравнении с которой культуры древних греков и римлян представляются нам как бы вчерашними... Самая природа Египта производила глубокое впечатление. Величайшая в мире, могучая река с ее неведомыми истоками, ее правильный ежегодный разлив, превращавший Египет в большое озеро, со всеми благотворными последствиями этого разлива, – с «дарами Нила», оригинальная растительность Египта, невиданные животные – все это возбуждало величайший интерес. Возвращаясь на родину, в Рим или в Грецию, путешественники хотели как будто увековечить впечатление от всего виденного в Египте в изображениях из мозаики и фресок в своих домах. Смотря на эти изображения, они живо представляли себе, как на водах, обросших белыми цветами лотоса, плавают египетские болотные птицы, между высоким камышом и береговыми кустами скрывается гиппопотам, притаился крокодил, на берегу прокрадывается ихневмон , вьется змея, охорашивается ибис и приглаживает перья своим кривым носом, а там пальмы на тонких стеблях высоко раскинули над чащей свою пеструю крону... .

В Александрии поражала путников кипучая торгово-промышленная жизнь, со всем шумом разнообразных увеселений и крайней распущенностью нравов, но стоило только – сухим ли путем, на верблюде или на барке по Нилу – хотя на несколько часов расстояния проникнуть внутрь страны, как безмолвие и тишина охватывали путешественника, составляя резкую противоположность шуму, суете и давке большого города, его блеску и роскоши. Дух отдаленного прошлого, казалось, веял на его душу с высоты пирамид и обелисков... Дворцы фараонов тихо и незаметно обращались в развалины, песок засыпал, напевая как бы похоронную песнь, аллеи из сфинксов, колоссы, древние храмы с загадочными письменами... Только пирамиды мощно противостояли всеразрушающему времени: подобно горам высились они на возвышенной скалистой равнине к западу от Мемфиса. Тогда еще грабительская рука не коснулась этих вековечных памятников, еще целы были гранитные ступени, покрывавшие их сверху донизу, еще никто не нарушал беспробудного покоя «сынов солнца» в их саркофагах, в каменной груди пирамид .

Далее к югу, в Верхнем Египте, путников манили к себе стовратные Фивы. Там, на западном берегу Нила, среди молчаливых развалин они еще за четыре часа пути могли уже видеть два огромных колосса: лишь только всходило жаркое египетское солнце и оба колосса простирали по молчаливой пустыне свою чудовищную тень, в воздухе раздавалось таинственное, тихое, но ясно слышимое пение... То –не шум от легких ударов, то не звук надорвавшейся струны, не удары в медный кимвал, не протяжный звук человеческого голоса нарушали мертвенную тишину: это – колосс Мемнона, с тесно прижатыми к груди руками, оглашал молчаливую пустыню, как бы приветствуя солнце... Но можно ли перечислить все дива Древнего Египта – гробницы в горах среди ужасных пустынь, лабиринт, храмы, так ярко озаряемые полуденным солнцем, что не видно было ни малейшего признака тени, знаменитые колодцы, отражавшие в известный день в один и тот же час солнечный диск, золотивший всю поверхность до самых краев воды и так далее. Сотни надписей, сохранившихся до нашего времени, красноречиво говорят о том чарующем удивлении, которое испытывали путешественники в этой стране, и одна из них, на греческом языке, гласит: «Те, которые не видели этого, ничего не видели! Счастлив, кто видел это!»

Но с течением времени в Египет устремились путники другого рода, чем прежде. Не диковинки древнего Кеми, – Египет прославился изумительными подвигами, ознаменовавшими торжество духа над плотью, в лице Великих Антония и Пахомия, Макария, Аммона и многих других. Не забота о сохранении бренного праха по смерти, нет! Их окрыляло стремление очистить душу от всех страстей и тем достигнуть воистину бессмертной жизни в вечных обителях Отца Небесного. «Не столь светло небо, украшенное миллионами звезд, как пустыня Египетская, в которой всюду виднеются жилища иноков. Кто знает тот древний, богоборный, беснующийся Египет, – Египет, преклонявшийся пред животными, трепетавший пред луком в огороде, тот вполне уверует в дивную силу Христа, – говорит Златоуст. – Египетская пустыня лучше рая! Мы увидим там в образе человеческом лики ангелов, сонмы мучеников, собрание дев. Увидим, как мучительство сатаны низложено, и, вместо того, ярко сияет царство Христа. Увидим, что Египет, некогда матерь чародеев, изобретший все виды волшебства, теперь славится – Крестом!» .

В конце VI века появились в пышной столице Египта два знаменитых путешественника: строгий подвижник из Палестины блаженный Иоанн Мосх и его высокообразованный ученик и «верное чадо» Софроний, впоследствии патриарх Иерусалимский. Посетив все храмы и знаменитые обители в Александрии и ее окрестностях, они вознамерились проникнуть в местности, бывшие колыбелью и рассадником подвижничества. Горные хребты, образуя нильскую долину, представляют в своих каменистых скатах и ущельях удобные местности для отшельнической жизни, и там-то, вскоре после кончины Великого Антония, появились обители – к востоку от Нила до самого Чермного моря и древнего Синая, а к западу – до страшных пустынь ливийских. В ливийских горах, почти на равном расстоянии от Александрии и древней столицы Египта – Мемфиса, возвышается местность, известная, благодаря своей почве, под именем Нитрийской горы. Там-то находилась славная Нитрийская пустыня, «град Божий», прославленный именами Макария, Серапиона, Пафнутия, Памво, Пиора, Хрония... А в близлежащей местности – множество одиноких келий... Но самой дикой, ужасной пустыней считалась Скитская, лежащая ближе к Нилу. Чтобы добраться до этих местностей, нужно было преодолеть страшные трудности. Бурное озеро Мареотис, дикие звери, множество крокодилов, топкие болота, раскаленные пески, дикие хищники – вот что грозило на пути, но все это не останавливало наших путников. Посетив знаменитые местности, «собирая, подобно пчеле, полезное для душ, ищущих спасения», они пустились в отдаленную Фиваиду.

Мы знаем чувства туристов древнего мира при виде египетских достопримечательностей. С какими чувствами вступали на прославленную почву Египта путешественники, искавшие не удовлетворения своей любознательности, но высшего духовного назидания? Не мертвые камни с своими надписями,– живой голос Церкви говорит нам об этом.

«Радуйся, Египте верный! Радуйся, Ливия преподобная! Радуйся, Фиваида избранная! Радуйтесь, всякое место, град и страна, воспитавшие граждан Небесного Царствия, возродившие их в воздержании и болезнях и явившие их для Бога совершенными мужами желаний!»

«Мы прибыли в Фиваиду и в городе Антиное собрались у софиста Фимамона», – говорит Иоанн Мосх.

Город Антиноя, или Антинополь, лежал на восточном берегу Нила. Теперь Шех-Абаде указывает на место древнего города. Против Антиноя находился на другом берегу Нила Гермополь, теперь Ашмунейм. На восточном берегу Нила, в Аравийских горах, встречаем много пещер, бывших прежде каменоломнями и гробницами, а потом прославившихся чудесами подвижничества. То были знаменитые Фиваидские уединения. Начинаясь от теперешней Миэты, они тянулись далеко на юг... Но главной и последней целью благочестивого путешествия был отдаленный Оазис, в самых недрах страшной пустыни, лежавшей почти в 700 стадиях к западу от Нила.

Возможно ли дать понятие о тех ужасных лишениях, которым должны были подвергнуться наши путники, прежде чем достигнуть Оазиса? Подвижные пески, долгие каменистые хамады , жгучий зной, сопровождаемый резкими понижениями температуры ночью, яд горячего ветра, пыльные смерчи, небо без облаков и земля без тени, громадность пути – все это составляет тяжелые препятствия для перехода. Ввиду беспредельности пустыни, страшной, зловещей тишины и полного отсутствия жизни, человек чувствует себя потерянным, беспомощным, ничтожным. Все кругом него окрашено в какой-то зловещий, изжелта-серый, пыльный цвет, потому что ветер всюду заносит частицы пыли. После сильных песчаных бурь, когда кажется, будто ветер вылетает из раскаленной печи, – так он горяч и сух, – пыль долго висит в воздухе и небо делается красно-желтым, а солнце тусклым огненным шаром. Вечером темные утесы хамад горят, как раскаленные уголья, в лучах заходящего солнца. Ночью же небо Сахары расстилается над нею в несравненной красоте. В это время температура так понижается, что вместо страшной жары, мучившей днем путника, он испытывает холод, от которого должен кутаться в шерстяное одеяло. Караваны всего охотнее выступают с привала именно ночью, с восходом луны, если только не боятся сбиться с пути. В долгие часы такого странствия мрачная хамада вполне овладевает душой человека, покоряет его своею необъятностью, безмолвием, страшным отсутствием звука, мрачною тенью ночных громад и волшебством лунного освещения... Взятая в запас вода быстро исчезает, и начинаются страшные мучения от жажды. Сознание мутится, наступают галлюцинации. Истомленному путнику кажется, будто он заключен на дне ужасной пропасти, из которой тщетно старается выбраться. Он успокоится только тогда, когда наступит смерть, и его труп, возле которого вольный ветер пустыни насыпает песчаный холм, быстро превращается в сухую, черную мумию. «Весь день, в самый разгар зноя шли мы без отдыха по холмам, камням и песку, и за это время наш запас воды истощился, – пишет один новейший исследователь Сахары. – Мои люди были крайне изнурены... Верблюды наши тоже изнемогали... Высоко поднимался наш лютый враг – солнце. Страшная жажда стала нас мучить, рот и глотка потеряли последнюю влажность, и томление сделалось беспредельным... Я стал впадать в бессознательное состояние, в какой-то полусон, который, пожалуй, был бы приятным, если бы не жгучее чувство сухости во рту и глотке.

Вся моя молодость стала проходить передо мною, – все, что я любил, что мне было дорого. По временам я приходил в себя и с ужасом думал: неужели скоро конец? Неужели так рано я окончу жизнь мою? А солнце невыносимо жгло, и вся окрестность дрожала и словно летела кверху...» .

В Антиное, в гостях у Фимамона, наши путники отдохнули. Время прошло незаметно в оживленной, поучительной беседе. От Фимамона выслушали они чудную повесть о раскаянии страшного разбойника Давида. Но еще более интересовались они рассказами о дивном подвижнике Льве, жившем в Оазисе : они горели желанием увидать его лицом к лицу, беседовать с ним и получить от него духовную пользу.

Спустившись по Нилу, они вступили в ужасную пустыню... Что они испытали, каким опасностям подвергались, осталось неизвестным. Новейшие путешественники во всех подробностях день за днем рассказывают нам о своих путешествиях. Наши скромные путники не искали славы у людей. «В царствование императора и кесаря Тиберия прибыли мы в Оазис»–вот все, что мы знаем...

Наконец, показались признаки близости Оазиса. Измученные борьбой со всевозможными трудностями, наши путешественники с нетерпением вперяли свои потухающие, мутные взоры в показавшуюся на горизонте желанную полосу пальмовой рощи. «С радостью, для которой нет сравнения, – говорит тот же путешественник, – путник следит, как понемногу эта полоска растет и как определяются ее подробности. Вот уже можно различить изящные вершины, которые тихо колеблются на высоких, стройных стволах, будто приветствуют издали бредущего к ним путника. Он любуется чарующим изяществом каждой группы пальм и уже соображает, где будет стоять шатер его, где насладится он тенью, влагой и красотою оаза. Ему еще не видна людская жизнь: все его чувства поглощены радостью созерцания прелестной царицы оазов. Что оаз без пальмы? Только пальма защищает и спасает его от смерти, которой обречено все в пустыне» .

Вот и самый Оазис... В самом значительном населенном месте, называемом также Оазисом, стояли еще развалины древнего языческого храма времен Дария Гистаспа, было много и других зданий эпохи Птолемеев и Цезарей. Вся обитаемая полоса земли простиралась на 20 миль в длину и в средине – на 2/3 мили.

Чудное впечатление производит оазис на путника, изведавшего ужасы пустыни! Под тенью высоких и стройных финиковых пальм виднеются группы абрикосовых и персиковых деревьев, гранатник с его огненно-красными цветами, апельсиновое дерево и другие. Виноградная лоза обвивает стволы пальм и зеленеющими гирляндами перекидывается с одного дерева на другое. Среди зелени виднеются скромные жилища обитателей оаза, глиняные мазанки, впрочем ютящиеся более по краям, чтобы не пропадал даром ни один уголок благословенной почвы. В оазе с успехом возделывают рис, пшеницу, ячмень, дурру , хлопок, фруктовые деревья, но все же царицей оаза остается пальма. «Трудно вообразить, – говорит путешественник, – сколько драгоценнейших свойств и незаменимой помощи находит для себя человек в этом чудесном дереве среди бедного мира пустыни. Финиковая пальма – счастье человека, надежда и радость путника, лучший дар неба для сынов Сахары...»

Густые чащи пальм образовались там, где в глубине оаза струятся ключи чистой воды, охраняемой от солнца благодетельным покровом вечно свежей зелени.

Со времени Псамметиха в Оазисе жила греческая колония с острова Самоса. Во времена империи этот отдаленный уголок земли, на самом краю цивилизованного мира, служил ссылкой. В Оазисе с ужасом рассказывали еще в VI веке о судьбе закоренелого в своем злочестии старика Нестория, о том, как он был захвачен в плен дикарями пустыни, как злая неволя не сокрушила его гордой души и как, наконец, страшная кара Божия поразила его в назидание грядущим родам.

Вокруг Оазиса носились свирепые сыны пустыни из племени берберов. Арабы назвали их туарегами, что значит «покинутые». Покинутые Богом и людьми – какое страшное имя! Сами они, впрочем, охотнее зовут себя имошар или Masirh – мазиками. У них сохранились в неприкосновенности обычаи незапамятной старины, но – что говорить об их обычаях, когда одно слово всецело определяет туарега – разбойник и убийца! Так же, как во времена Мосха, так же, как в незапамятную старину, так и теперь поют они кровожадную песнь про самих себя:

Рано утром выступят они

и к вечеру будут на месте,

и нападут внезапно на тебя,

когда ты лежишь уже сонный в постели.

Что может быть лучше –

ударишь на богатого,

на того, кто стоит

посредине лежащего кругом него стада,

кто сладко покоится на коврах,

под шерстяными одеялами,

чей желудок наполнен зерном,

сваренным с мясом,

кто упитан растопленным маслом

и теплым молоком верблюда!

Приятно вонзить в его холеное тело

острое, как игла, копье.

И слушать его крики,

пока душа не покинет его...

Но голодные, оборванные, хотя и сильные телом хищники нападали не на одних богатых: отрешившиеся от всего мирского подвижники Оазиса также жили постоянно под страхом варварского нашествия. Да, в Оазисе мог жить только тот, кто, как великий Иларион, мог сказать о себе: «Когда ничего нет – нечего бояться! Смерти же не боюсь, потому что готов умереть! ».

Собравшись с силами после трудного путешествия, блаженный Иоанн Мосх и Софроний вступили в мир безмолвия и дивных подвигов, лишь одному Богу ведомых, в мир святых отшельников. О, как желали бы мы перенестись в то отдаленное время и насладиться беседами дивных мужей, уже отрешившихся даже видимым образом от мира и в своем стремлении к Богу и вечности удалившихся на самую грань земного бытия! И вот наши путники видят наконец того, для лицезрения которого не побоялись ужасов пустыни, – великого подвижника Льва. Много удивительного слышали они о нем! Но то, что сами испытали, превзошло их ожидания! «Мы очень хорошо узнали этого святого мужа! – радостно восклицал Мосх. – Много душевной пользы получили, изумляясь его глубокому смирению, полному бескорыстию, его безмолвию и бесконечной любви, озарявшей все его существо».

Однако многое в речах дивного старца было загадочно и непонятно. Так, например, он часто повторял:

– Поверьте, чада, я буду царствовать!

– Что ты говоришь, авва? Это невозможно...

– Вот увидите: я буду царствовать!

– Да ведь теперь на троне – достойный и благородный Тиберий... Оазис среди пустыни, где ты обитаешь, и – столица империи... Да если бы ты и не здесь подвизался, если бы ты был в миру и служил в войске – припомни, царствовал ли кто из Каппадокии?

– Что ни говорите – я буду царствовать!

– Великий авва, мы возрадовались радостью детей, увидавших отца, когда пришли к тебе... Но, прости нас, ты напрасно питаешь такие мысли...

И ничем не могли разубедить его.

Тем не менее мы не могли не отдаваться всей душой неотразимому влечению, которое, подобно магниту, устремляло наши сердца к дивному старцу. Говорил ли он – его слово шло прямо в душу и там властно создавало соответственные чувства и расположения. Молчал ли он – точно теплота веяла от него, все согревавшая, возбуждавшая все силы души на всякий подвиг... Не это ли признак царственности? – думали мы.

Однако, как ни отрадно и ни благотворно было пребывание на Оазисе для наших путников, они должны были оставить его. Трогательно простившись со всеми, они со слезами облобызали великого старца.

– Так вспомните, чада, мое слово: я скоро буду царствовать! – сказал им авва Лев на прощание, и лицо его вдруг стало как бы огненным .

С не меньшими трудностями наши путники вернулись в Антинополь. Отдохнув здесь после тяжкого перехода, во время которого едва избежали смерти от нападения варваров, не раз показывавшихся в пустыне, они уже готовились подняться по Нилу до Александрии, как были поражены и глубоко огорчены вестями из Оазиса... Вот что произошло на другой день после их удаления. Лишь только закатилось жаркое солнце Сахары, и над безмолвной пустыней загорелись яркие звезды чудного африканского неба, и отшельники удалились в свои уединенные келии для возношения теплых молитв к Престолу Всевышнего, как вдруг тишина ночи была нарушена потрясающими воплями ужаса. Огромное зарево загорелось в пустыне. То было знаком появления страшных мазиков, этих бичей пустыни... К утру трудно было узнать так еще недавно цветущий оазис. Порублены были стройные пальмы, потоптаны прекрасно возделанные нивы... Там и сям валялись убитые и истерзанные... Множество народу было захвачено в плен и отведено в глубину пустыни. Только укрепленное поселение уцелело: стоявший там отряд войска отразил хищников. Не пощадили варвары и смиренных отшельников, захватив в числе других авву Иоанна, бывшего чтеца великой Константинопольской церкви, посетившего, подобно Мосху и Софронию, отдаленный оазис не столько по собственному желанию, сколько по поручению начальства, но оставшегося здесь навсегда, авву Феодора и авву Евстафия Римлянина. Однако дивному Льву удалось избежать опасности: ему пришлось этот вечер пробыть в городе, куда он прибыл для продажи своих изделий. На другой день он явился ангелом-утешителем пострадавших, если только можно утешить безутешных, потерявших то, что всего дороже на земле человеку, отцов и матерей, лишившихся опоры своей старости, осиротелых детей, вдов и так далее.

Но более всего любвеобильное сердце аввы сокрушалось о печальной участи старцев-иноков Иоанна, Евстафия и Феодора. Все трое были очень немощны.

Около полудня в Оазисе явился один из варваров, ведя за собою пленного авву Иоанна.

У него были богатые родственники в Константинополе.

– Отведите меня в город, – говорил он варварам. – Епископ заплатит вам за меня двадцать четыре номисмы .

Явившись к епископу Оазиса, авва Иоанн просил заплатить за него обещанный выкуп. Из Константинополя, по его просьбе, он получит сумму денег, необходимую для уплаты долга.

Бедный авва! Он едва держался на ногах. Одежды его были изорваны. Слезы ручьем текли по его щекам. Его вид возбуждал общую жалость. Все плакали, смотря на него.

К несчастию, епископ не мог найти более восьми номисм, которые и были предложены варвару. Но тот не согласился на это:

– Отдайте мне все двадцать четыре номисмы или инока! В противном случае все пленные на виду у вас будут замучены...

Денег не было. Пришлось со слезами, с рыданиями отдать авву Иоанна варвару, который, с железною цепью на шее, повел пленника в свой стан в пустыне...

Прошло три дня. Авва Лев, взяв восемь номисм, один удалился в пустыню и, явившись в стан варваров, обратился к ним с таким предложением:

– Возьмите восемь номисм и меня и отпустите иноков. Вы видите – все они слабы, больны. Кто их купит у вас? Могут ли они работать? Ведь все равно вам придется умертвить их. Но я – здоров, могу много работать...

Варвары согласились на очевидно выгодную замену. Со слезами обняв своего освободителя, три инока возвратились в Оазис. Авва Лев остался в плену, радуясь и благодаря Бога. Но недолго пришлось и ему пробыть у варваров. Он так истомился после первого же перехода по страшной пустыне, что не мог стоять на ногах. Мазики обезглавили его и бросили тело в пустыне...

«Так – авва Лев поступил по Писанию, – замечает блаженный Иоанн Моcх. – Болши сея любве никто же имать, да кто душу свою положит за други своя (Ин. 15, 13). Тогда-то и мы поняли смысл его слов: "Я буду царствовать!"

Он подлинно достиг царственной высоты, положив душу свою за други своя!»

Что значит настоящая дружба? Настоящая дружба - это и есть наиболее полноценное воплощение слов "Нет больше той любви, как кто душу свою положит за други своя".

"...за други своя", - сколько раз мы, мы, православные, слышали это. Но все ли мы понимаем, кто для нас и являются эти самые "други"? Друзья? Близкие? Родные? Боевые товарищи? Или просто люди, попавшие в беду? А является ли таким "другом" человек, которого мы знали в своей жизни, и с которым по какой-то нелепости пришлось поругаться или он обидел чем-то, или не досказал что-то, из-за чего на время мы решили с ним не общаться или вообще вычеркнуть из своей жизни? А потом, вдруг так случается, что мы оказываемся в такой ситуации, рядом с этим человеком, и он находится в опасности и ему нужна помощь. А рядом только вы, помнящие обиды или еще что-то. Неужели, и он в данный момент не окажется этим "другом"?

Сложные размышления могут возникнуть внутри нас, когда начнем искать людей, именно тех - "други своя". И у каждого из нас будет множество оправданий, множество допущений или исключений.

У русского воинства, есть одна особенность - воинская присяга, в которой в разные времена были разные формулировки. Но обобщая их суть, понимаешь, что каждый, давший присягу - обязан защищать свое Отечество. Даже не жалея свою жизнь или здоровье. А это значит, что каждый человек из нашего Отечества и является тем, которого нужно защищать. Я часто задаю ребятам и девчатам вопросы: "Вы любите свою Родину? Свое Отечество? Что вы понимаете под этими формулировками?" А потом вывожу их на улицы, в метро и показываю на людей. "Вот, смотрите - это и есть те, кто и наполняет собой все наше Отечество". И далеко не все приятны на вид или в общении. Уже не говоря о конкретных делах. Так что? Если этот или тот человек мне неприятен, значит я не буду его защищать, если я дал воинскую присягу?

Но это у воинов, давших присягу. А другие? Мы все? Неужели мы пройдем мимо человека, который был нам неприятен и который попал под машину, или его избивают хулиганы?

Знаете, что самое страшное? Большинство - пройдет мимо. Может, конечно, задержится на какое-то время. Может, даже вызовет скорую или полицию. Но в итоге пройдет. Сколько так из-за нашего равнодушия то здесь, то там погибает или калечится, или страдает людей. Во всех уголках нашей необъятной Родины? "Моя хата с краю", "Меня это не касается", "Я был беспомощен помочь в данной ситуации", "Я спешил, опаздывал на поезд, я не мог...".

Вот и вся наша Родина, вот и всё наше Отечество, вот и вся наша любовь к ближнему, вот и все наши "за други своя". Везде. Повсеместно. В школе, на улице, в метро, на вокзале, в поезде, в автобусе, на пляже, в деревне, в городе, в кафе и на дороге.

Равнодушие, безразличие, страх, трусость, оправдание, слабоволие... Можно много перечислять. Самое интересное, что и на исповеди про эту "непомощь" мы забываем сказать. Ну, вроде бы, и не грех же...

А, если так, немного призадуматься. Есть же еще и Господь. Но мы не всегда об этом помним, особенно во время совершения греха. Или во время именно той ситуации, когда человек попадает в беду, а мы находимся рядом. Господь же смотрит на нас в это время. Впрочем как и всегда. И не просто смотрит. А Он, как написано в Евангелии, во всех страждующих, которые встречаются нам на пути. И смотрит на нас. А мы - раз, и проходим мимо. Так за что тогда ропщем, когда приходит и к нам несчастье в дом? "Если вы несчастны, то не вините Меня", - словами строгими, но полными Любви обращается Он к нам.

В наше время настоящая дружба перестала быть настоящей. Если призадуматься, то постоянно мы ищем в этой дружбе что-то, за что мы дружим. Или дружба в компании, где есть мужчины и женщины, парни и девушки. Почему-то считается, что дружбы между парнем и девушкой почти не бывает, рано или поздно должны появиться отношения. А ведь нужно для того порою много времени, и далеко не всегда мы знаем, что у человека внутри, какие у него проблемы, какие жизненные обстоятельства, что творится у него в жизни. Знаете, мы просто забыли, такое община, что такое дружба, что такое товарищество, мы забыли, как выручать друзей, приходить на помощь, откликаться на беду, реагировать быстро, мы забыли чувство "плечом к плечу", радоваться радостям и счастью своих друзей, сопереживать их несчастьям, брать на себя ответственность и предлагать им помощь.

Христос почти две тысячи лет назад показал нам истинный пример настоящей Любви и настоящей дружбы. За нас, за своих, не только детей, но и братьев и сестер, и именно "за други своя" Он и отдал свою жизнь на кресте. Ради всех нас, не разделяя никого.

Пример жертвенной Любви - это тот эталон, который позволяет нам вернуться в состояние, когда мы - люди, действительно полноценно можем жить на этой земле, дышать всею душою. Ради Него самого, ради "другов своих". Это и есть ответ, кто может и кто должен быть теми, ради которых мы можем отдать "душу свою за други своя"!

5 декабря 2018 года Церковь чтит юбилейный день памяти святого благоверного князя Михаила Ярославича Тверского — 700-летие со дня преставления .

Первыми и важнейшими функциями древнерусского князя были отнюдь не воинские походы, а распорядительные, фискальные и правоохранительные функции. По сути, княжеский двор являлся прототипом современной областной администрации вкупе с ОВД. Можно сказать, удельные князья были прототипами современных глав региональных правительств, губернаторов и мэров. Но, в отличие от последних, среди них встречались люди, которые не только на словах, но и на деле были патриотами своей земли, жертвуя жизнью ради своих поданных.

Духовные подвиги молодого княжича

В первой половине ХIII века на Русскую землю напали татары, пожгли много городов и сел, беспощадно избили тысячи людей. Многих увели в плен в страшное рабство, обложили народ тяжелой данью. Кроме этого бедствия, продолжались междоусобные распри между князьями: они то оспаривали друг у друга право на великокняжеский престол, когда отправлялись в Орду на поклон ханам, то клеветали один на другого. В это весьма тяжелое время жил князь Михаил Ярославич Тверской . Отец его, князь Ярослав Ярославич (в крещении Афанасий, 1230-1271 гг., первый самостоятельный князь Тверской) — брат (1221-1263 гг.), занимал семь лет великокняжеский престол, после смерти Александра.

Михаил Ярославич родился в 1271 году, уже после смерти своего отца. Его мать, княгиня Ксения, воспитала сына в духе древлеправославной веры и заботливо научила его грамоте.

Молодой княжич любил читать Божественные книги, избегал детских игр и веселых собраний и усердно посещал храм. Часто тайком от всех в тишине ночной он возносил свои горячие молитвы ко Господу. Не любил он роскошных яств, вел жизнь воздержную и благочестивую, украшая душу свою цветами добродетелей. Так Михаил стяжал страх Божий — начало всякой премудрости. С особенной любовью он относился к нищим и убогим и подавал им щедрую милостыню. Кто терпел беды, тот смело шел к своему князю, зная, что у него найдет помощь и заступление; кого постигали несчастия и скорби, тот получал от него слово утешения и одобрения. Святая жизнь князя была поучительна для всех, и все почитали его за благочестие и участие к людям.

В 1294 году князь Михаил становится супругом ростовской княжны Анны. В 1299 г. у них родилась дочь Феодора, которая скончалась во младенчестве; в 1300 г. — сын Димитрий, в 1301 г. — Александр, в 1306 г. — Константин, а в 1309 г. — Василий.

Противостояние князей

Тяжелое время тогда переживала Русь: князья часто поднимались один на другого и часто правому приходилось оружием отстаивать свои права. Прежде чем вступить на престол, Михаил, по вынужденному для Руси обычаю того времени, отправился в Орду на поклон хану.

Великокняжеский престол занимали тогда сыновья Александра Невского: Андрей (1255-1304 гг.) и Димитрий (1250-1294 гг.). Между двумя братьями часто происходили усобицы. Князь Андрей привел татар, которые взяли четырнадцать городов, в том числе Москву и Владимир, сильно разграбили страну и собирались идти на Тверь. Сильно были опечалены тверичи тем, что их князя с ними не было. Но они целовали крест, что станут биться с неприятелем из-за стен города до последней крайности и ни за что не сдадутся. Из других княжеств в Тверь сбежалось много людей, которые также готовы были сразиться с недругом. И в это самое время Михаил Ярославич возвращался из Орды. С величайшей радостью услышали жители Тверского княжества весть о возвращении своего князя; они вышли навстречу ему с крестным ходом. Но татары, узнав о приходе Михаила, не пошли на Тверь.

Житие повествует, что князь Михаил Ярославич был высок ростом, силен и отважен. Бояре и народ его любили. Усердно читал Божественные книги, усердно жертвовал на храмы, почитал иноческий и священнический чин. Пьянства не терпел и всегда отличался воздержанностью.

Он желал иноческого или мученического подвига, и Господь судил ему скончаться мучеником. Когда умер великий князь Андрей Александрович, старшим в роде стал теперь князь Тверской Михаил Ярославич, именно к нему на службу перешли и бояре умершего великого князя. Но права старейшинства начал оспаривать у него двоюродный племянник, московский князьЮрий (Георгий) Даниилович (1281-1325 гг.), хотя он и не был старшим в княжеском роде.

Новый великий князь Михаил должен был отправиться в Орду, чтобы там получить ярлык на великокняжеский Владимирский престол. Туда же отправился и князь московский. Когда он проезжал через Владимир, митрополит Киевский и всея Руси Максим (XII век — 6 декабря 1305 г.), предвидя начинающуюся усобицу, с мольбою возбранял московскому князю идти в Орду и добиваться великокняжеской власти. Юрий же уверял владыку, что едет не оспаривать право на великокняжеский престол, а «по своим делам». Он отправился в Орду и встретился там с тверским князем. Татары были очень корыстолюбивы. Они желали получить как можно больше даров и говорили князю Юрию московскому: «Если ты дашь больше даров, чем князь Михаил Тверской, мы дадим тебе великое княжение ». Такие речи сильно смутили московского князя, и он стал добиваться великокняжеской власти. Великий раздор начался между князьями.

Юрий всячески старался склонить хана на свою сторону; он давал в Орде большие дары. Михаил Ярославич принужден был также много тратить денег, «которые собирались с бедного народа, и была великая тягота в Русской земле. Распря между князьями усилилась ». Однако великокняжеская власть осталась за Михаилом Тверским. С московским князем племянник Александра Невского заключил мир, но согласия между ними все-таки не было: борьба Москвы с Тверью продолжалась. Тем временем в Орде занял престол молодой хан Узбек (ок. 1283-1341 гг.). Михаил Ярославич должен был отправиться на поклон к новому хану, чтобы получить от него пайдзу (ханская грамота) на великое княжение. И на этот раз великокняжеский престол остался за ним. После того благоверный князь возвратился на Русь.

Князь московский, на обиды которого жаловался хану Михаил, был вызван в Орду и пробыл там около трех лет. Юрий через ханских вельмож употребил все средства, чтобы склонить хана на свою сторону, он успел сблизиться с ханским семейством, даже породнился с ханом, вступив в брак с сестрой его Кончакой (во святом крещении нареченная Агафией). Ярлык на великокняжеский престол хан Узбек дал теперь своему зятю, князю Юрию. Вместе с ним хан отпустил на Русь послов своих, а во главе их — Кавгадыя, одного из своих приближенных. Михаил с кротостью отказался от великокняжеского достоинства; он послал сказать Юрию:

Брат, если хан дал тебе великое княжение, то я уступаю тебе. Княжи, только будь доволен своим и не вступайся в мой удел.

Первая военная победа Тверского князя

Но великий князь московский не хотел примирения с Тверским князем Михаилом. Собрав большое войско, вместе с Кавгадыем он напал на Тверское княжество, жег города и селения. «Враги забирали мужей и жен и предавали их различным мучениям, поруганиям и смерти. Опустошив Тверское княжество по одну сторону Волги, они готовились напасть и на другую его часть, заволжскую. Скорбя о бедствиях Русской земли, благочестивый князь Михаил призвал Тверского епископа и бояр и сказал им: «Разве не уступил я своему сроднику? Я претерпел все, думая, что беда эта скоро кончится. Ныне же вижу, что князь Юрий ищет моей головы. Ни в чем не виновен я перед ним; если же виновен, скажите, в чем?» Епископ и бояре, проливая слезы, в один голос отвечали князю: «Ты прав, князь наш, во всем. Перед племянником твоим ты обнаружил такое смирение, а они за это хотят опустошить все княжество. Иди же против них, государь, а мы готовы за тебя сложить свои головы ».

Михаил ответил:

Братия! Вам известно, что сказано во святом Евангелии: Больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (Ин. 15, 13). Ныне нам предстоит отдать свою жизнь за множество народа, плененного и избитого врагами.

Тверской князь Михаил собрал свои полки и мужественно вышел навстречу неприятелю. Враги встретились в сорока верстах от Твери (22 декабря 1317 года в селе Бортеневе). Войско московского князя не выдержало натиска тверского войска и поспешно побежало.

«Князь Михаил преследовал врагов, и бесчисленное множество воинов, побитых и смятых конями, усеяли ратное поле; они лежали, как снопы на поле во время жатвы ». Великий князь Юрий с остатком войска бежал (в Торжок, а оттуда — в Великий Новгород). Его жена Кончака, много князей, татар взято было победителями в плен.

Козни Юрия Московского против Михаила Ярославича

Видя поражение Юрия, Кавгадый на другой день после битвы явился в Тверь и просил мира. Михаил принял его с честью, поверив его льстивым речам, щедро одарил Кавгадыя и его людей и отпустил с честью. Между тем великий князь московский собрал новое войско и с ним снова двинулся к Твери. Михаил не хотел еще раз напрасно проливать христианскую кровь и настоял на заключении мира князьями.

В это время в Твери неожиданно скончалась супруга великого князя — Кончака. Появился слух, что великую княгиню в Твери отравили. Московский князь и Кавгадый поспешили в Орду. Они написали на Тверского князя Михаила многие лжесвидетельства, будто бы он, собрав много дани по городам, хотел бежать к немцам, а к хану идти не хотел, что вообще он не повинуется ханской власти. Кавгадый не хотел, чтобы тверской князь приехал в Орду и смог оправдаться. Поэтому он стал уговаривать хана, что надо скорее посылать на князя Михаила войско. Но в августе 1318 года благоверный князь Михаил отправился к хану, говоря своему духовному отцу. «Отче, — говорил святой князь, — много заботился я о том, чтобы помочь христианам, но за грехи мои им приходится терпеть много тягостей из-за наших раздоров. Теперь благослови меня, отче: может, мне придется пролить кровь мою за народ православный ».

Простился князь со своими близкими на берегу реки Нерли. Михаила Ярославича провожали супруга княгиня Анна и сын его князь Василий. Здесь князь навеки простился с ними. Во Владимире их встретил ханский посол Ахмыл. «Спеши в Орду, — сказал он Михаилу, — хан ждет тебя; если через месяц ты не явишься, царь решил идти войной на твое княжество. Кавгадый оговорил тебя перед ханом, что ты не придешь к нему ». Тогда бояре стали отговаривать князя от поездки к хану: «Вот сын твой в Орде, пошли еще другого ». Также и сыновья говорили ему: «Возлюбленный родитель, не езди сам в Орду, лучше пошли кого-либо из нас; ведь на тебя возвели клевету перед ханом. Пережди до тех пор, пока пройдет его гнев ».

Но Тверской князь с твердостью отвечал:

Знайте, мои дорогие дети, не вас требует хан, но меня; моей головы он хочет. Если я уклонюсь от поездки к хану, то отчина моя будет опустошена и множество христиан избито, да и сам я не избегну тогда смерти; не лучше ли же ныне положить мне свою душу за многих.

Страдалец за народ

Готовясь к смерти, князь написал завещание, распределив между сыновьями города своего княжества, и простился с ними. Неправеден был суд в Орде. Судьи выставили против князя обвинения: «Ты был горд и не покорялся хану, срамил его посла и бился с ним; побил многих татар и не давал хану дани; собирался с казною бежать к немцам; посылал казну папе; уморил жену князя Юрия ». Злорадный Кавгадый не только был судьей, но и обвинителем и лживым свидетелем против Тверского князя: он отвергал все оправдания Михаила, возводил ложные обвинения на доблестного князя и оправдал своих сторонников. После разбирательства пристрастные судьи донесли хану, что Михаил Ярослави виновен и заслуживает смерти.

Был же Михаил в Орде у царя полтора месяца, а Кавгадый царю беспрестанно клеветал на него. Царь же, призвав князей своих, сказал им: «Судите Михаила Ярославича с Юрием Даниловичем, и, рассудив, мне скажите». И сели князья на судище, и начали судить Михаила с Юрием, и все помогали Юрию, и многие вины возлагали на Михаила. Если что и отвечал Михаил, то мимо пропускали словеса его. А которые словеса и правдивыми были, но они все их презирали, прилежно же внимали словам Кавгадыя, ибо этот был своя, и обвинитель, и на свою душу все брал, но заставлял верить себе всех. Потом разошлись, и их поставить повелели в следующую неделю на суде. И царю сказали, так говоря: «Князь Михаил Ярославич по суду достоин смерти, а твое великое слово вольного царя — как ты повелишь. И о многих винах его говорили царю. (Лицевой Летописный свод).

Так тверской князь остался один в руках безбожных. Одно лишь утешение было у него — это молитва, и страстотерпец, не питая злобы на своих врагов, стал воспевать богодухновенные псалмы. На другой день татары возложили на шею святого тяжелую колоду, чтобы увеличить мучения блаженного.

В то время хан двинулся на охоту к берегам Терека. По обычаю, его должна была сопровождать вся Орда. Повлекли также и Михаила. Тягостно было это передвижение для страдальца. На его шее лежала тяжелая колода; каждую ночь в ту же самую колоду заключали и руки тверского князя. Одно лишь утешало его: к нему были допущены игумен, священники и сын его Константин.

————————
Библиотека Русской веры. Лицевой летописный свод
→

Кавгадый и теперь не оставлял узника, но только старался увеличивать его страдания. С целью надругаться над Михаилом, он велел вывести его на торг, где было много народа. Здесь он приказал поставить князя на колени перед собой и насмехался над ним. Сбежалась толпа зевак и с любопытством смотрела на того, кто сидел прежде на великокняжеском престоле в чести и славе, а ныне в оковах переносил поругание. Целых двадцать шесть дней томился страдалец. Не раз слуги предлагали ему: «Господин наш, великий князь, уже готовы у нас для тебя проводники и кони. Беги в горы, спаси себе жизнь ». Но великий князь твердо отвечал им:

Я и прежде никогда не бегал от врагов моих, не сделаю этого и ныне. Если я один спасусь, а бояре и слуги мои останутся здесь в беде, то какая мне честь будет за это? Не могу сделать этого. Да будет Господня воля!

5 декабря , в день своего отшествия ко Господу, рано утром Михаил Ярославич велел совершить заутреню и Божественную литургию. С сердечным вниманием, обливаясь слезами, слушал князь Божественную службу, исповедался и приобщился святых Христовых Таин. Он готовился к смерти, потому что той ночью видел сон, извещавший его о кончине.

После литургии князь простился с духовенством, которое было с ним. Потом он позвал к себе сына, князя Константина. Михаил дал ему последнее наставление о том, как надо держать ему православную веру, почитать храмы Божии, проявлять милосердие к людям. Вдруг в шатер вбежал княжеский отрок и испуганным голосом сказал: «Государь, идут Кавгадый и Юрий со множеством народа и прямо к твоему шатру ». Тогда страдалец кротко заметил: «Знаю, зачем они идут, — убить меня ». Затем он отослал сына своего Константина.

Кавгадый и князь московский остановились на торгу, недалеко от шатра тверского князя, и сошли с коней. Отсюда они послали убийц к князю. «Как дикие звери, убийцы вскочили в шатер. Схватив князя за колоду, убийцы ударили его о стену, так что стена шатра проломилась. Князь поднялся было на ноги. Тогда лютые убийцы всей толпой набросились на него, топтали ногами, немилосердно били; потом один из них, кстати, русский житель Москвы, по прозвищу Романцев, выхватив нож, поразил им князя в бок и повернул несколько раз нож в ране, наконец, вырезал сердце. Так предал в руки Господа святую душу свою страдалец Христов. Толпа татар и русских, бывших в Орде, набросилась на палатку убитого князя и разграбила ее. Увидев обнаженное тело князя, Кавгадый с укором сказал князю Юрию Даниловичу: «Разве он не старший тебе брат, все равно как отец? Что же тело его лежит без покрова, брошенное на поругание всем? Возьми его и вези в свою землю, погреби его, по вашему обычаю ».

Князь Юрий велел своим слугам прикрыть обнаженное тело святого, и один из них покрыл его своей верхней одеждой. Потом князь Юрий приказал положить тело на большую доску, а доску поднять на повозку и крепко привязать.

Явленные чудеса над телом убиенного князя

Святое тело князя Михаила, по приказанию московского князя, повезли в реку Адежь, «еже зовется горесть». «Ночью два сторожа были приставлены охранять тело убитого. Но сильный страх напал на них, и они убежали от повозки, где лежало тело мученика. Рано утром они возвратились на свое место, и видят дивное чудо: тело же лежало особо, раной к земле. Правая рука святого была подложена под его лицо, а левая находилась у раны. Удивительно то, что в степи рыскало много хищных зверей, и ни один из них не посмел прикоснуться к телу мученика. В ту же ночь многие из христиан и иноверных видели, как два облака осеняли то место, где находилось честное тело убиенного князя. Они то сходились, то расходились, и сияли, точно солнце».

Купцы, знавшие князя Михаила Ярославича, хотели покрыть тело его дорогими тканями и поставить в святом храме. Однако бояре князя Юрия не позволяли им сделать этого; они поместили его в хлеве и приставили стражу. Но Бог прославил дивным образом мощи Своего угодника: многие из жителей по ночам видели, что над тем местом поднимался огненный столб от земли до неба. Другие видели радугу, которая склонялась над хлевом, и светлых всадников, которые носились в воздухе над колесницей.

Тело князя-мученика привезли в Москву и погребли в кремлевском Спасском монастыре. не знала о мученической кончине своего супруга. Через год возвратился от хана князь Юрий с великокняжеским ярлыком. Он привез с собою из Орды тверских бояр и князя Константина Михайловича. Тогда тверичане узнали о смерти своего князя и о погребении его в Москве. Княгиня Анна и дети святого Михаила просили князя московского перевезти святые мощи мученика в Тверь. Юрий едва дал свое согласие. Святые мощи благоверного князя Михаила были перенесены в Тверь и погребены в построенном им соборном храме Преображения Господа нашего Исуса Христа.

Церковное почитание, угроза деканонизации и таинственное исчезновение мощей

Михаил Тверской был канонизирован Русской Православной Церковью в лике благоверных в 1549 году, на втором Макарьевском соборе в Москве. В 1632 году состоялось обретение мощей князя. Днём памяти считается 5 декабря. Житие Михаила было написано его духовником Александром, игуменом Тверского Отроча монастыря, вскоре после гибели князя. Александр сопровождал князя в Орду и был очевидцем произошедших там событий. Однако святой князь Михаил, как и его супруга, благоверная княгиня Анна Кашинская, пострадал после раскола Русской Православной Церкви. До раскола он имел в день памяти службу всенощного бдения, но был понижен до рядовой службы.

«Понижение» его в службе, как и деканонизация Анны Кашинской и других Тверских святых, было одним из последствий церковной реформы XVII века — как проявление своеобразного гонения не только на живых приверженцев старой веры, но и на всякие свидетельства истинности дореформенного православия, как запечатленные в иконописных и литературных памятниках, так же и в нетленных мощах святых. Но почитание деканонизированных, пониженных в богослужебном статусе, святых сохранялось в полной мере у старообрядцев.

В 1934 году тверской Спасо-Преображенский храм начали постепенно уничтожать. В ночь с 3 на 4 апреля 1935 года собор был взорван. После этого события следы мощей благоверного князя теряются. Однако доподлинно известно, что некоторые мощи тверских святых, в частности, преподобного Ефрема Новоторжского, были перевезены в ленинградский музей истории религии и атеизма, основанный в 1932 году и располагавшийся в известном Казанском соборе. Не исключено, что и мощи Михаила Тверского до сих пор хранятся в каком-нибудь запаснике музейных правопреемников этого советского учреждения.

История, которую нам поведали в Команах в отношении подвижнической жизни, смерти и творимых чудес святого мученика Василиска Команского, вряд ли кого оставит равнодушным. Вообще, истории гонений на христиан того времени нам являются мощнейшим назиданием стойкости в вере и радения за неё.

Святой мученик Василиск был племянником святого мученика Феодора Тирона (память 17 февраля) и пострадал с его братьями Евтропием и Клеоником во время гонения на христиан императора Максимиана Галерия (305-311). Известно, что мученики Клеоник, Василиск и Евтропий родились в городе Амасье в Каппадокии. Их за православие представили перед властителем города Асклепиодотом, а затем жестоко избили. Но им было видение святого Господа и Феодора Тирона. Асклепиодот увидел, что не может святых силой обратить в язычество, поэтому стратегию решил изменить: сперва он их разделил, а затем попытался уговорить и убедить обещаниями и лестью отказаться от христианской веры. Его глупая попытка потерпела неудачу.

Далее святые Василиск, Евтропий и Клеоник молитвами заставили упасть на землю статую Артемиды. Это явилось причиной их кровавого мученичества. В землю были врыты деревянные высокие колья, к которым привязали мучеников. Их тела стали рвать железными крючьями, поливать кипящей смолой. Раны страдальцев истязатели посыпали смесью, состоящей из соли, горчицы и уксуса. Клеоника и Евтропия утром 3 марта распяли, а мученика Василиска отправили в Команы, где поместили в темницу.

Прибывший начальником в город Амасию правитель Агриппа, также начал преследовать христиан. Асклепиодот, осудивший святого Феодора Тирона на смерть в 306 году, к тому времени помер. И Агриппа был назначен на его место. Он стал преследовать христиан с той же жестокостью.

Святой Василиск в темнице готовился к предстоящему мученическому подвигу. Во сне ему явился Господь, обещавший мученику Свою помощь, и предсказал ему мученическую кончину в Команах.

Святой Василиск попросил стражей темницы отпустить его в селение проститься с родными. Его отпустили, так как почитали за святость жизни и совершаемые чудеса. Придя домой, святой Василиск сообщил родным, что видится с ними в последний раз, и убеждал их твердо стоять за веру. Он стал объяснять им, что в царство Христово можно войти лишь путем скорбей. Когда он завершил свою речь, люди стали сильно плакать. Они попросили мученика молиться о них Господу. В итоге Василиск получил от матери своей благословение на смерть и отправился обратно в темницу.

Когда Агриппа узнал, что святой Василиск отпущен к родным, то пришел в ярость. Жестоко наказав темничных стражей, он послал за мучеником отряд воинов во главе с жестоким помощником правителя. Встретив возвращавшегося святого Василиска, они надели на него тяжелые оковы, а ноги обули в медные сапоги с вбитыми в подошвы гвоздями, и отправились в Команы.

Дойдя до одного селения в знойный полдень, путники остановились в доме женщины Трояны. Воины пошли в дом отдохнуть и подкрепиться пищей, а святого мученика Василиска привязали к сухому дереву. Стоя в тяжких оковах под раскаленным солнцем, святой молился Богу. Внезапно послышался Голос свыше: «Не бойся, Я с тобою» . Внезапно земля заколебалась и произошло небольшое землетрясение, вериги спали, а сапоги медные растаяли. Дуб сухой зазеленел, а источник воды потек на том месте, где праведник стоял, и где земля была обагрена его кровью. Воины и Трояна, испуганные землетрясением, выбежали из дома. Пораженные происшедшим чудом, они освободили мученика. К святому мученику приходили больные жители селения и получали исцеления по его молитве.

Когда, наконец, мученик предстал перед Агриппой, тот повелел ему принести жертву языческим богам. Мученик ответил: «Я всякий час приношу Богу жертву хвалы и благодарения» . Его повели в капище, где по молитве святого Василиска с неба сошел огонь, который сжег капище, а стоявших в нем идолов сокрушил в прах. Тогда Агриппа в бессильной ярости приказал отсечь святому Василиску голову, а тело его бросить в реку. Кончина мученика последовала в 308 году. О подвиге святого мученика Василиска поведал миру очевидец его страданий, святой Евсигий (память 5 августа).

Местные христиане подкупили палача, чтобы он не сбрасывал в реку тело Василиска. Вскоре они выкупили святые мощи мученика и ночью тайно погребли на вспаханном поле. Когда для захоронения святых мощей люди копали могилу, они захотели пить. Они помолились мученику Василиску, и в тот же момент около могилы появился источник. Этот родник существует и сегодня, а вода его считается целебной. Мы побывали там и окунулись в источнике.

Мученик Василиск был похоронен в Команах на холме. Через некоторое время на этом месте была построена церковь во имя святого мученика, в которую перенесли мощи, в развалинах храма они покоятся и до сих пор.

По святым молитвам мученика стали совершаться исцеления. Святителю Иоанну Златоусту (память 13 ноября) перед его кончиной, происшедшей в Команах, явился во сне святой мученик Василиск и произнес: «Завтра будем вместе» .

У мощей происходит масса исцелений. Из ближайших, произошедших в этом году, история со слов хорошо знакомого мне местного жителя. Женщина из Воронежа, прибывшая с группой паломников к мощам с 4-й стадией онкологического заболевания и уже неходящая, получила значительное облегчение и покинула там же инвалидную кресло-коляску. С 2002 года в Команах внутри руин древнего храма Василиска возвышается деревянная часовня, подаренная Абхазии состоятельным туляком в благодарность за избавление его дочери от недуга водой святого источника.

История жизни этого страстотерпца так же трагична, как и большинства первых христиан. Во многом трагичны и события, происходившие совсем недавно вокруг могилы святого мученика и храма в его честь. Здесь шли одни из самых тяжелых для абхазской стороны боев с грузинскими войсками, решившими силой покорить абхазов. И если вы приезжаете на источник, то не можете пройти мимо памятной гранитной плиты с именами героев Абхазии, отдавшими свои жизни за свободу своего Отечества.

Вокруг масса зданий со следами от пулевых отверстий и осколков снарядов, на стенах комментарии наших современников о том ратном подвиге.

Возвращаясь назад по извилистой горной дороге из Коман в Сухум, размышляя о страданиях во имя Христа людей, принявших Его в своё сердце, проезжая по земле, впитавшей за века столько крови своих защитников, задумываешься о многом. Особенно о том, что ты конкретно сделал и готов сделать дальше для своей страны, своего народа. Какова сила твоей веры, насколько крепок твой дух.

Уже ближе к Сухуму снова наткнулись на монумент абхазским бойцам 1993 года, погибшим в боях здесь, сгоревшим заживо в своем танке. Сколько среди нас ещё таких, готовых пожертвовать собой, грудью встав за новые поколения? Кто придёт после нас против той нечисти в виде сект, субкультур, наркодилеров, и прочих-прочих, а также их высокопоставленных «друзей» в органах власти?..

Вопросы скорее риторические. Всё меньше таковых, глядя по сторонам, мы это видим. Большинство старается дальше своего «носа» не видеть и максимально отгородиться от проблемных вопросов согласно все более популярному принципу, особенно среди молодых: «Моя хата с краю». Путь с таким личным постулатом однозначно гибельный для личности. Гибельный и для государства, когда процент граждан в популяции с подобным жизненным кредо повышается.

Потому так и полезны паломнические поездки в подобные места. Особенно если рядом знающие историю этих мест, святых и героев своего Отечества, защитников, чьей кровью они окроплены. Чтобы мы помнили и знали о подвиге как ранних христиан, так и наших дедов и прадедов, наших соседей, пламенно вставших на защиту своей Родины. Помнили, чтили и не боялись повторять их подвиг... Потому что «нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя», как напоминает нам Евангелие от Иоанна (Ин. 15: 13).

И тогда такие кинопродукты как тот, что мы совсем недавно , мало кого оставят равнодушными и возымеют должный эффект, переключив сердца наконец в патриотический режим и направив энергию не только на культивирование своего мирка из двух-трех человек, но и сподвигнув в своей социальной нише делать всё возможное для очищения исконно своей территории, земли от сорняков. Чтобы засеять ее здоровым семенем и культивировать впоследствии так нужные нам здоровые ростки веры и искренней любви к своему Отечеству, своему народу, своей земле, которую нужно регулярно отбивать от нечисти и передавать следующим поколениям с сохранными и еще более усиленными, крепкими родовыми корнями культуры, веры, духовности, непораженной и неизвращенной, как бы ни желали этого наши заокеанские «друзья» и из некоторых стран Старого Света.

30 сентября абхазский народ празднует 25-ю годовщину Победы в своей Отечественной войне. И этот материал - посвящение и этой дате.

Только единый духом народ, помнящий и чтущий свою историю, способен выстоять в современных войнах. Справится ли Россия с новыми вызовами, будучи с каждым годом все более расщеплена духовно и идеологически? Вопрос отнюдь не праздный...

Каклюгин Николай Владимирович, врач психиатр-нарколог, кандидат медицинских наук, председатель регионального отделения Общероссийской общественной организации «Матери против наркотиков» в Краснодарском крае