Священник Александр Дьяченко: Мои рассказы — проповедь после проповеди. Протоиерей Александр Дьяченко: У каждого священника есть удивительные истории

Он «стихийный» писатель – завел «Живой журнал», стал записывать туда свои наблюдения, истории, размышления. Его рассказы полюбились читателям, и сегодня священник Александр Дьяченко автор уже четырех книг. С тех пор, как была издана первая, прошло пять лет, за это время он успел стать тестем и дедом. поговорил с отцом Александром о том, как научиться понимать подростка, как строить отношения с выросшей дочерью и ее мужем и как оставаться другом своему ребенку.

Священник Александр Дьяченко (настоящее имя – протоиерей Александр Брагар) родился в Москве в семье военнослужащего. Детство и юность прошли в Белоруссии. Окончил Гродненский сельскохозяйственный институт. Дважды был в армии – служил и рядовым, и офицером. Почти десять лет работал составителем поездов на железной дороге. Священником стал в 40 лет. Сегодня отец Александр настоятель храма Тихвинской иконы Божией Матери с. Иваново Александровской епархии, руководитель Миссионерского отдела епархии. Ведёт блог в Живом журнале, где выкладывает свои рассказы, написанные в стиле жизненных зарисовок. Из них составлены сборники «Плачущий ангел», «Преодоление», «В круге света», выпущенные издательством «Никея». Новая книга, вышедшая в 2016 году, называется «Схолии».

Искусство построения отношений…

- Отец Александр, одна из сюжетных линий в вашей новой книжке «Схолии» строится вокруг конфликта в семье с подростком. Как вы считаете, вот в этот сложный возраст нужно больше следить за ребенком, усилить своё внимание в его адрес – или, наоборот, больше доверять? Скажем, можно оставлять подростка в квартире одного на несколько дней?

Считаю, что между родителями и детьми должны быть, конечно, доверительные отношения. Но по правилу «доверяй, но проверяй». Как говорят, у детей такой принцип: 5 лет – мама всегда права, 12-13 лет – мама иногда ошибается, 18 лет – мама вообще ничего не понимает, 30 лет – всё-таки мама была права. Это очень мудрая поговорка, и в деле воспитания подростка надо исходить из того, что он считает себя взрослым, независимым. Поэтому, безусловно, нужно присматривать, но нельзя следить.

Я знаю один пример, когда мама так следила за дочерью, что, в общем-то, испортила ей всю жизнь, и теперь эта выросшая дочь уже в возраст входит, а семьи своей нет, детей нет. Другой вариант - когда из-за недоверия и постоянных слежек взрослых ребенок начинает назло творить такое!.. В общем, в первую очередь, нужно следить за тем, чтобы остаться с подростком друзьями. Если вы не будете друзьями, то ничего хорошего не произойдет. Как вот в книжке: контакт родителей с дочерью был нарушен.

Зная, что в книге описана реальная семья, я удивилась, как же так - год у родителей не было общения с ребёнком, мама и папа с дочерью не разговаривали…

Да, они виноваты, что так произошло. Родители уехали на заработки, а девочка-подросток жила с бабушкой. И получилось, что при старенькой бабушке ребёнок делал, что хотел, а тут приехали родители и говорят: «Как это ты себя ведешь? Так нельзя, давай-ка будем возвращаться на исходные позиции». - «Какие позиции?! Я взрослый человек, что вы из меня снова делаете ребенка!» И всё, конфликтная ситуация.

Священник Александр Дьяченко. Фото: Юлия Маковейчук, pravmir.ru.

Выстраивать отношение с подростком – это целое искусство, тут конкретных рецептов - можно его оставлять одного или нет - дать нельзя. Надо знать этого ребенка, надо знать родителей, что они из себя представляют. Повторюсь, нужно добиться такого состояния, что вы друзья, а для этого стараться поменьше ребенка сваливать «на сторону», не доверять его играм, гаджетам, подсаживать на телевизионные передачи, фильмы, мультики.

Да, тебе некогда, всем нам трудно живётся, но ищи время и занимайся ребёнком. Гуляй с ним вместе, интересуйся, что он там читает, делись тем, что тебе интересно, ходи с ним куда-нибудь, - в планетарий, в кино, в театр. Не живешь ты в большом городе, - в лес сходи, на рыбалку сына возьми. Он дружить с тобой должен, он должен уважать тебя. Если этого не будет, то доверяй — не доверяй, без толку: ты дома не дашь им собраться, так они у соседей соберутся, они найдут, где.

…и секреты воспитания навыков

Отец Александр, когда девочка из малышки превращается в девушку, что чувствует отец и в чём его можно предостеречь, на ваш взгляд?

Вспоминаю свои отношения с дочкой: когда она была совсем маленькой, я умилялся, носил её на руках, подкидывал, целовал – для меня это была такая большая живая игрушка, к которой я привык, без которой уже не мог. Проходит время, и ребенок перестает быть игрушкой, он начинает ходить, говорить, - становится уже более-менее взрослым, самостоятельным человечком. Конечно, он еще маленький, еще полностью от тебя зависит. Но здесь уже начинается момент воспитания, многие вещи должны быть заложены в самом раннем детстве, особенно в православной семье. Основные христианские постулаты должны быть привиты ребёнку еще до того, как он войдет в возраст отрочества, чтобы для него это было естественным фоном бытия. Как это заложить? Да очень просто - ты начинаешь с ребёнком общаться, разговаривать, объяснять, призывать к какой-то своей ответственности.

Маленький ребенок воспринимает всё на уровне игры, но очень многое понимает в отношении взрослого. Он тебя уже давно раскусил, и если ты лжёшь, то он сразу это поймёт. Поэтому с ребёнком надо быть предельно честным, и нужно смотреть на маленького человека как бы в перспективе: с 7, 8, 9 лет понимать, что через 10 лет он будет взрослым и вы с ним должны остаться друзьями. То есть ты не должен не то что даже допускать рукоприкладства, а вообще его каким-то образом унижать, оскорблять, ломать как личность.

Помню, дочка в какой-то момент стала не очень хорошо учиться, и я подумал, что надо как-то её заинтересовать. И я ей объявил: дочь, школа – это твоя работа, а поскольку каждый человек, который ходит на работу, получает зарплату, вот и ты за хорошие оценки будешь получать столько-то, а за тройки и двойки штрафоваться. У нас с ней была разработана целая система, и она стала так хорошо учиться! Окончила школу, два института. Я ей недавно говорю, дескать, как хорошо у нас с тобой получилось, как я мудро тогда поступил, поставив тебя в экономическую зависимость. А она отвечает: «Знаешь, папа, сначала мне было интересно какие-то копеечки получать, а потом я просто полюбила учиться».

- А если говорить о православном воспитании, можно ли каким-то образом привить, скажем, навык любви к молитве?

Не знаю, можно ли привить любовь к молитве, молитва – это дар Божий. Вот навык определённый – это да, но тут ребёнка заставлять нельзя ни в коем случае. Все наши православные традиции прививаются в человеке примером родителей. Если родители что-то делают, то и ребенок это будет делать.

Я помню, как во время поста супруга готовила дочке отдельно скоромную пищу, не спрашивая её, хочет она или нет. Дочь ест, смотрит на нас, - мы едим постовое. Проходит время, она говорит: «Я хочу, как вы». Мы объяснили, что это достаточно сложно. Она: «Всё равно хочу». Хорошо, и она стала поститься вместе с нами, и знаете, больше скажу: для неё пост всегда был очень важным временем, это уже на уровне подсознания, в любые времена и настроения, - как связующая ниточка с Церковью. А что было бы, если бы заставляли её поститься?

Я знаю пример одной православной гимназии, где дети обязательно должны быть на воскресном богослужении, понедельник у них тоже начинается с литургии, и еще в какой-то день у них литургия. Вы понимаете, насколько дети устают! И когда эти дети окончат гимназию, представьте, как они будут относиться к богослужению, - как к обузе! Нет, так нельзя. Всё, что в Церкви с детьми происходит, всё, что мы делам, прививая их к храму, должно приносить радость.

«Хочу такого мужа, как папа»

Говорят, как отец относится к подрастающей дочке, такого же отношения она потом будет ждать и от мужа. Это так?

Когда моя дочка стала девушкой, она мне как-то сказала: «Папа, я ищу такого, как ты»… Если отец производит на дочь положительное впечатление, если дочь любит своих родителей, она, конечно же, будет ожидать такого же отношения к ней от будущего мужа. И вообще, ребенок, вырастая в семье, начинает вольно или невольно выстраивать те же отношения, какие были у мамы с папой. Хотя тут свой опасный нюанс: если девушка хочет образ отца проявить в своём муже, она может невольно начать его прессинговать. Этого тоже нельзя допускать, не надо ничего ни в ком пытаться менять, женщина должна быть за мужем, должна слушаться мужа, а не отца.

Вы как-то говорили, что супруг вашей дочери нецерковный человек. Да, с одной стороны, никого не надо насильно менять, с другой стороны, - наверное, можно как-то воздействовать? Дескать, зять, вот я священник, а ты в церковь не ходишь… Расскажите, пожалуйста, о каких-то основных точках взаимодействия «тесть - зять».

У нас отношения с зятем ровные, спокойные, уважительные. Он очень много работает, постоянно в разъездах, или дома что-то конструирует, сидит за компьютером, чертит, разрабатывает. Поэтому у нас нет возможности общаться близко и долго. А в плане воздействия в религиозном отношении, конечно, мы с ним разговариваем, я могу что-то рассказывать, но очень ненавязчиво.

У меня всегда перед глазами пример из жизни Сергея Иосифовича Фуделя, мне об этом рассказывала Зинаида Андреевна Торопова, она в семье Фуделей прожила много лет. Я застал эту женщину еще живой и здоровой в городе Покрове. Сергей Иосифович умер в 1977 году, с 50-х годов Зинаида Андреевна была с ними, это, получается, более 20 лет человек жил рядом, приходил к ним, пил чай, ел, спал у них дома: она как дочка им была. И как-то я её спрашиваю: вы помните, каким в церкви был Сергей Иосифович? Она говорит: нет, не помню, я же не была тогда в церкви, я пошла в храм только после смерти Сергея Иосифовича. Я говорю: постойте, как же так, вы жили рядом с праведником, с исповедником, который столько лет просидел в тюрьме за веру, что же, он вам ничего не говорил? Она отвечает: вы знаете, он никогда не навязывал мне свою точку зрения… А вот когда этот человек умер, пример его жизни подвигнул её на то, что она стала человеком высокого духовного плана. Так что всему своё время.

Отец Александр, как родителям поступать, когда молодые ссорятся: заступиться за «своего», помочь разобраться или вообще не вмешиваться?

Что тут можно сказать? Из жизненных наблюдений: очень часто мужчина хороший, потому что жена у него хорошая. Если хороший священник, значит, у него хорошая матушка. Если человек чего-то добивается в науке, в искусстве, - значит, у него хороший тыл и поддержка того, кто рядом…

Молодые, вступая в брак, будут, конечно, ссориться, но у дочери на свадьбе я встал и сказал: «Дорогая моя, я твоей отец, я вам всегда помогу, я о вас всегда помолюсь, но семья – это ваша семья, вот твой муж, он глава семьи, будь любезна, – слушайся мужа». Я не призываю к домострою, к отношению к мужу как к господину, которому нужно сапоги снимать. Но правильное понимание того, что это твой муж, что это твоя семья, - очень важно. И убежать переночевать к родителям, как это часто бывает, когда молодые начинают между собой ругаться, - это не дело. Если дочь уходит ночевать от мужа к маме - это уже начало развода, это убегание от проблем. Конечно, нам будет жалко своих детей, мы же их любим, нам хочется их защитить. Но если речь не идёт о каких-то совсем ужасных вещах, - то не надо вмешиваться. Пускай они сами отвечают за свою семью и сами свои проблемы решают.

Если они любят друг друга, то эта любовь не пропадает, бытовуха не может уничтожить настоящие отношения. Ведь настоящая любовь - это не некое чувство, которое у тебя появилось вначале, а потом прошло, оставив только терпение: как бы выдержать. Ничего подобного, любовь должна возрастать, укрепляться, должно наступить такое состояние, что я без тебя не могу, без тебя мне жизнь не мила. Что мы, действительно, единое тело.

Поэтому нам, родителям выросших детей, нужно быть настолько терпимыми, настолько выдержанными, настолько мудрыми! И стараться максимально не вмешиваться в дела детей, а лучше стараться вымаливать их.

Для чего нужны дедушки и бабушки

Отец Александр, у вас две маленькие внучки. Поделитесь, как это - вдруг из папы стать дедушкой? Какие ощущения у вас?

Одна наша прихожанка как-то сказала, что дети – они наши дети, пока не вырастут, а внуки – это до смерти. И вот сейчас у меня такое ощущение, что была одна маленькая дочь, а теперь у меня их две, и плюс ответственность за всю эту семью. Это новое состояние. Когда-то меня моя маленькая дочечка слушалась и любила, могла прижаться, обняться, я её мог на ручках поносить, а теперь я этих двух могу и тискать, и на себе таскать, и прыгают они на мне, - и это моя отрада. Я снова, как будто по спирали, вернулся назад на 25 лет, я снова переживаю те же самые эмоции, те же самые чувства, они мне дают силы, эти ребятишки!

А вот непосредственно отвечают за этих малышей их родители, они воспитывают. Очень часто бабушки с дедушками сетуют: «Ох, родители не то делают и не так». Я всегда отвечаю: «Смиряйтесь, всё равно дитя будет поступать так, как говорят мама и папа, а не дедушка и бабушка. Вы своё вложили в своих детей, вы своё дело сделали, а теперь то, что вы вложили, отражается в ваших внуках».

Для чего нужны дедушки и бабушки? Для того чтобы баловать внуков, в этом отношении мы незаменимы. Но ты должен всегда подчеркивать, что в иерархии ценностей ребенка – родители выше дедушки и бабушки. Ты стоишь в стороне и наслаждаешься, пока эти малыши – малыши. Ты всю свою любовь отдаёшь им, а потом они подрастают и им с дедушкой и бабушкой уже неинтересно, а мы начинаем на них обижаться. А я и тут советую: смиритесь, это же замечательно, что в своё время вы получили любовь маленьких существ, это же такая радость! Они тоже выросли – стали взрослыми людьми, всё, вы своё отработали. Каждое поколение получает своё, и при правильном отношении к ним они вас никогда не забудут.

То, что Причастие поднимает человека с одра, в этом нет сомнений вообще! И как чудо такие примеры в рассказах вообще не выделяю… Чудом же для меня в этих историях является реакция человека на чудо исцеления… Тебя из могилы достали, а ты всё равно не веришь Богу. Вот где чудеса!
Иерей Александр Дьяченко

Рассказ отца Александра Дьяченко «Чудеса» – О нераскаянности людей как причине их безчувствия и ожесточения сердечного – Нил Мироточивый о соединении с Господом через веру, надежду, любовь и Таинства Св. Церкви и соединении с падшими духами через неверие, лукавство и плотское мудрование – Старец Паисий Святогорец о спасении через покаяние и исповедь

Рассказ отца Александра Дьяченко «Чудеса»: «Тетя Валя, моя бывшая соседка, всякий раз как ложилась в больничку, так и звала меня её причащать. Сама она в храм не ходила, не могла выстоять службу. Однажды, она, уже, будучи в зрелом возрасте, пришла в храм и простояла всю службу, не сходя с места. Подошвы ног у неё потом горели, и после этого она не смогла себя заставить ещё хотя бы раз придти на службу.

«Разве можно объять необъятное»? Спрашивал я её тогда. В Церкви нельзя на «забег», рассчитанный длиной в целую жизнь, выбегать как на стометровку. Как и нельзя с ходу наскоком постичь Бога нашим поврежденным сердцем, и судить о Церкви пораженным страстями умом…

В больницу, считала тетя Валя, батюшка уже сам обязан идти. Каждый год тяжелейший бронхит укладывал её на больничную койку, и всякий раз, только причащаясь Святых Христовых Таин, она возвращалась к жизни. Так было несколько лет подряд, раза 3-4 точно, а в итоге подвело сердечко, прямо на Благовещение…

В одно из таких посещений захватил с собой лишнюю частичку запасных даров. Спрашиваю медсестру: «Нет ли у вас кого-нибудь безнадёжно больного, но только, чтобы в разуме был человек»? Думаю: «Всё равно мне потом его отпевать, может, кого и подготовить получится».

С этим делом у нас в больнице плохо, не хотят люди уходить из жизни по-христиански. Откладывают исповедь и причастие на такое «потом», что мне остаётся только руками разводить. Боятся батюшку пригласить, примета, мол, плохая. Если пригласишь, — помрёшь, а без него, так может и выкарабкаешься, а с попом — ты уже точно не жилец на этом свете!

Иногда слышишь, отказ причащаться мотивируется тем, что брезгуем, мол, с одной ложечки. Старенькая бабушка, годов за 80, болеет онкологией, страдает от водянки, разлагается уже при жизни. «Мать, давай батюшку пригласим, покаяться тебе нужно, святыню принять». «Нет», отвечает, «брезгую я, из одной ложки». А то, что это тобой нужно брезговать, до ума человека не доходит.

Провели меня в палату. В ней отдельно, чтобы видимо, не смущать других больных, тихо умирал человек. Женщина. Звали её, помню, Нина. Взгляд безучастный ко всему, голос еле слышен. Сестра говорит мне: «У неё пролежни уже до костей». Я потом видел их, Нина сама мне показывала. Сзади от копчика до поясницы, и на пятках, словно полосы из широкого офицерского ремня. Поскольку человек угасал, то ничего у неё не было развлекающего: ни газет, ни книжек, ни телевизора не было, не было и обычных в таких местах маленьких иконочек на тумбочке.

Я спросил разрешения присесть рядом и спросил Нину: «Вы верите в Христа»? Она сказала, что много слышала о Нём, но конкретно не знает. Я рассказывал ей о Христе, о Его любви к человеку, о Церкви, которую Он основал, и за которую умер. Она внимательно слушала меня, и когда я спросил её, не хочет ли она принять Святое Причастие (а тянуть с предложением было нельзя, никто не знал: доживёт ли она до завтрашнего дня?), — Нина согласилась. Она действительно принесла покаяние (как смогла, конечно) и причастилась. Перед причастием я предупредил её, что Бог волен оставить её на земле, но она должна обещать Ему, что оставшаяся часть её жизни пройдёт в храме. Нина обещала, если выживет, то будет жить совсем другой жизнью, и заплакала…

Потом я приходил к ней ещё раз, принес Евангелие. Когда вошёл в палату, то увидел Нину стоящей у окна. Удивительно, но после Причастия её состояние совершенным образом изменилось. Она внезапно и резко пошло на поправку, ей осталось только удалить пролежни и выписаться домой. Наши медики не могли объяснить причину столь непонятного выздоровления фактически обречённого на смерть человека. На их глазах произошло настоящее чудо.

С тех пор я встречал Нину несколько раз в посёлке, и ни разу в храме… Я напоминал ей о её обещании перед Причастием, но она всякий раз находила причину, почему она до сих пор не нашла времени даже просто зайти в храм. Почти год она докладывала мне о своих успехах на даче: «У меня трое мужиков, батюшка, мне их всех кормить нужно, вот и тружусь, не покладая рук»!

Где бы не происходила наша встреча, Нина всегда бурно приветствовала меня. Обнимала и целовала у всех на виду, что, понятное дело, было неправильно (так приветствовать священника), но я не показывал виду, — для того, чтобы напомнить о её словах, данных Богу на смертном одре.

«Неужели ты не понимаешь, что если не исполнишь своё обещание, то умрешь»? Нина на мои слова всегда как-то легко отшучивалась, пока, уже поздней осенью, после окончания всех сельхоз работ, она не сказала мне жестко и определенно:
«Я никогда не приду к тебе в храм. Неужели ты этого до сих пор не понял? Я не верю, ни тебе, ни в твоего Христа»!

Не знаю, как сейчас живёт Нина, и живёт ли она вообще. Но я больше не встречал её в поселке. Никогда больше после тех слов не встречал…

А недавно друзья привезли в храм одну мою старую знакомую, назову её Надеждой. Мы пересекались с ней года три назад…

Надежда по-человечески очень несчастна. В своё время болезнь истончила её кости, и практически каждое падение приводило к какому-нибудь перелому. А потом ещё и онкология, в довершении всех её бед. Муж её к этому времени уже умер, детей не нажили, да и родственников практически никого не осталось. Надежда была обречена на одинокую и мучительную кончину, если бы на её пути не появился гастарбайтер из Узбекистана по имени Камил.

Не понимаю, что могло привлечь Камила в Надежде, но сам он, будучи человеком немолодым и одиноким, взял на себя заботу об этой женщине.

Камила я знал хорошо, он целый сезон отработал у нас на ремонте колокольни. И не видел я в нём тогда тех качеств, о которых узнал потом. Так вот, именно Камил заявил Надежде о необходимости пригласить к ней на дом «отца», так меня называли наши строители узбеки.

«Отец помолится, и тебе станет легче», — убеждал он Надежду. — «Нужно молиться, Надя. Я буду молить Аллаха, а ты молись Христу, и Он тебе обязательно поможет»!

Надежда мне потом рассказывала, как Камил убеждал её начать молиться, и как ей было трудно преодолеть своё неверие и решиться на разговор со священником. Прежде она никому и ни во что не верила, зализывала в одиночестве свои раны и готовилась умирать. Всё в её жизни было жёстко и определённо, а тут какая-то ирреальность…

Друзья привезли меня в дом к Надежде. Она знала, что я буду предлагать ей принять Причастие, а для этого ей нужно было, хотя бы, не курить с утра, но она, конечно же, выкурила пару сигарет. Помню, как суетился Камил, как он был рад принимать «отца» в качестве гостя в своём доме. Надежда лежала в постели с переломанной на то время ногой.

На удивление легко мы нашли с ней общий язык. Она всю жизнь работала простым маляром на стройках, а я десять лет рабочим — на железной дороге. Это обстоятельство нас, наверно, и сблизило. Она думала, увидит перед собой что-то из другого мира, а пришел такой же работяга, как и она сама, и нам было о чём поговорить!

Я рассказывал ей о Христе и Его страданиях, а она мне о своих болячках и болях. В конце концов, я услышал от неё то, чего ждал. Она сказала, что хотела бы верить Христу, и, наверное, даже бы стала христианкой, но не судьба. «Надежда», ответил я ей тогда, «если ты действительно Ему поверишь, то Он может сохранить тебе жизнь и поставить на ноги. Но потом, ты уже не выйдешь из храма. Если ты на это твёрдо решишься, всё так и произойдёт». И она обещала…

Удивительное дело, но думаю, что по вере мусульманина — гастарбайтера, Надежда исцелилась. Её кости, словно цементным раствором, налились, нога немедленно срослась, и женщина впервые за несколько лет вышла из дома без костылей. Дальше — больше: её сняли с учёта, как онкобольную. Она ходила по городу, делала визиты друзьям, но так и не нашла времени приехать в наш храм, и даже больше. Прошло больше года, а она ни разу не зашла в храм, что стоит рядом с её домом. Чудеса…

Чем можно объяснить такую неблагодарность Тому, Кто только что, — так волшебно — дал тебе ещё пожить на нашей земле? Понятное дело, не для смотрения телевизора с его безконечными сериалами, и прочей ерунды, а на покаяние!

Я знал по опыту, что её болезнь вернётся. И вновь больничная койка, кучи лекарств, спасибо, что хоть Камил не оставляет, вот уже 10 лет живут вместе.

И вот на первой неделе Великого Поста её привезли к нам на службу. Снова мы разговаривали с Надеждой о грехе, снова готовил её к Причастию. Она знала, что будет причащаться, знала, что ей нужно, ну хотя бы утром воздержаться от курения, но она, конечно же, накурилась, как я с сожалением и предполагал. Тем не менее, я допустил её к Причастию, потому что, может больше у неё и не будет такой возможности — побывать в храме. Причащал и думал, а вдруг Господь даст ей ещё один шанс? Кто знает, но я в этом почему-то сомневаюсь…

Священник Александр Дьяченко

http://afon-ru.com/

Не вразумляются современные люди и явными чудесами Божьими – не верят Богу и после Его посещения – милостью Своей очищающему душу от грехов в Таинстве Исповеди и Причастия и, как следствие, освобождающему и тело от болезни, зачастую смертной. Ведь первопричина наших болезней (и скорбей) в греховной жизни и нераскаянности в сотворенных грехах . Сначала заболевает душа духовными болезнями, а потом уже и тело. Очисти, оздорови душу – выздоровеет и тело. А если еще человек дает обещание посвятить оставшуюся жизнь Богу (начать посещать Храм Божий, изменить образ жизни с богопротивного на благочестивый, уйти в монастырь и т.д.), то Господь, конечно же, принимает такое благое решение человека и продлевает ему жизнь, дает ему шанс исправиться, чтобы не очутилась душа его по смерти в аду, со всеми нераскаянными грешниками. Но… Как же больно бьем мы, иногда, Господа своей неблагодарностью за Его благодеяния, — после того, как смерть явно уже нам не грозит, забываем свои обещания, обеты… В чем причина такого ожесточения сердечного? Что с нами случилось? Почему мы такие безчувственные? Попробуем разобраться в этом с помощью Святых Божьих людей – преподобного Нила Мироточивого (1815) и блаженного старца Паисия Святогорца (1924-1994).

Преподобный Нил Мироточивый (1815) в «Посмертных вещаниях » говорит, что Иисус Христос дал нам для спасения «Церковь вместе с Телом Своим и вместе с Кровию Своею…».

Он говорит, что Церковь Христова, Святое Тело и Святая Кровь даны трем чувствам – вере, надежде и любви для соединения с Иисусом Христом. Кто отвергает их, становится плененным тремя безчувствиями – плотским мудрованием (прелестью), неверием и лукавством, которые соединяют его с падшим денницей.

«Дал же нам… Церковь Свою, Тело Свое и Кровь Свою – трем чувствам нашим (вере, надежде и любви ), чтобы мы восчувствовали и хранили благодать Христову несомненно и верно, были бы чувствительны ко Христу, а не уподоблялись иноверцам, …которые чувствительны… к падшему ангелу деннице…

Безутешен всякий, который лишится этих трех чувств… веры, надежды и любви, — ибо (тем самым) отступает от Христа, …презирает существо Христа (т.е. Тело и Кровь Его) и не верит в Церковь…

Тот, который презрит те три чувства (веру, надежду и любовь) и сущность закона, того тотчас похитят три нечувствия. Три нечувствия суть: а) псилафизм ума – мудрование плотское , злое, лукавое, не духовное, прелестное, б) лукавство ока и в) нечувствие неверия (т.е. нечувствие сердца).

Следовательно, кто похищается этими тремя отраслями (первых трех) ветвей денницы (т.е. кого окружат и обовьют прелесть, неверие и лукавство , как плющ), тот становится затем пленником и прочих тридцати ветвей ада … И будут господствовать над ним, оплетя его насильственным своим плетением…» («Посмертные вещания преподобного Нила Мироточивого Афонского», НИ-КА, Житомир, 2002г., с.31-32).

Далее, за плотским мудрованием или прелестью, неверием и лукавством, следуют преступление заповедей и закоснение в преступлении заповедей , которые, в свою очередь, приводят в душу и остальные страсти. (Подробнее см. раздел «Нил Мироточивый»).

Человек становится безчувственным ко всему святому, духовному, ожесточается, т.к. сердце его отдано врагу Божьему и человеческому — диаволу, который теперь является господином его чувств и мыслей, внушает ему все противное Божьим наставлениям о спасении души. Человек становится рабом страстей (демонов) и своими грехами все более отдаляется от Бога, превращается в мертвеца духовного, совершенно не видящего этого и не осознающего своего бедственного положения. И если он так и отойдет в вечность, не раскаявшись в своих грехах и не принесши Господу покаяния в них через Св. Таинство Исповеди, и не соединившись с Господом в Св. Таинстве Причастия (очищающему и освящающему душу человеческую), станет пленником вечных адских мук. А таковому лучше было бы и не родиться вовсе, — по словам святого старца Паисия Святогорца, — потому что мукам тем нет описания, и будут они вечны, так как вечна душа наша.

Вот для чего батюшки жертвуют собой, своим всем личным, — временем, здоровьем, отдыхом, семьей, — и спешат в больницы к несчастным больным, умирающим своим современникам, совершенно не понимающим ни тяжести всего сотворенного ими в этой жизни, ни что их ожидает в вечности. Рассеянность и нераскаянность – вот главные пороки нашего времени, увлекающие в бездну адскую души людей, считающих себя хорошими и правильными, и даже верующими. Но не спасает голая вера в Бога (ведь и бесы веруют и трепещут, но при этом не спасаются!), нужно еще и верить Богу , верить истинно, доверять Ему во всех Его словах и стараться исполнять их в своей жизни. Тогда будет вера живая, спасающая, перерождающая. Тогда Господь сможет прийти на помощь человеку, просящему Его помощи, а не отворачивающемуся от нее. Тогда в Таинстве Исповеди примет все его покаяния и простит, очистит душу от накопившихся в ней грехов, выгонит из сердца злобных духов, которые, будучи гордыми, не терпят смирения исповеди, и покидают душу человека, палимые Божьей Благодатью. А в Св. Таинстве Причастия Господь снизойдет в очищенную исповедью душу, и оживотворит ее, поднимет падшую и восстановит ее прежнее достоинство, и соединит с Собою! Вот для чего нужна истинная Церковь – Церковь Бога Живого – Православная, Благодатная, с ее животворящими Таинствами, очищающими и перерождающими наши ветхие души в новые, духовные, свои Богу! И вот почему враг так ополчается на нее!

Нераскаянность причина нашей бездуховной мертвой жизни , полной неверия, маловерия, всевозможных предрассудков и суемудрий человеческих. Исповедь и покаяние – вот что способно сегодня помочь современному человеку , как говорит о том блаженный старец Паисий Святогорец (1924-1994). Приведем некоторые его безценные советы и наставления: «Если бы люди, по крайней мере, сходили к духовнику и поисповедывались, то исчезло бы бесовское воздействие, и они снова смогли бы думать. Ведь сейчас из-за бесовского воздействия они не в состоянии даже подумать головой. Покаяние, исповедь лишает диавола прав над человеком …

Диавол не обладает никакой силой и властью над человеком верующим, ходящим в церковь, исповедующимся, причащающимся . Диавол только погавкивает на такого человека, все равно что беззубая собака. Однако он обладает большой властью над человеком неверующим, давшим ему права над собой. Такого человека диавол может и загрызть – в этом случае у него есть зубы и он терзает ими несчастного. Диавол облает над душой властью в соответствии с тем, какие права она ему дает…

В случае, если диавол приобрел над человеком большие права, возобладал над ним, должна быть найдена причина происшедшего, чтобы диавол был лишен этих прав . В противном случае, сколько бы ни молились за этого человека другие, — враг не уходит. Он калечит человека. Священники его отчитывают-отчитывают, а в конечном итоге несчастному становится еще хуже, потому что диавол мучает его больше, чем раньше. Человек должен покаяться, поисповедываться, лишить диавола тех прав, которые он сам ему дал. Только поле этого диавол уходит , а иначе человек будет мучиться. Да хоть целый день, хоть два дня его отчитывай, хоть недели, месяцы и годы – диавол обладает правами над несчастным и не уходит…

Если бы миру преподавалось сегодня покаяние, то помочь могло бы только оно . Чтобы получить пользу, будем читать как можно больше житий тех святых, которые обращают особое внимание на покаяние. Просить у Бога покаяния – это значит просить просвещения. Испрашивая покаяния и сильнее каясь, мы, естественно, придем в большее смирение. А тогда по необходимости придет большая божественная Благодать, просвещение от Бога. Пребывая в покаянии, человек хранит Благодать Божию. Люди-то ведь хорошие . Вон большинство: не исповедуется, не причащается, находится в великом неведении, но, с другой стороны, приходят ко мне и просят помощи. Что-то в этом кроется…

Дьявол имеет в мире великую власть. Мы дали ему много прав. Во что же превратился сегодняшний человек! Зло в том, что он, не имея покаяния, препятствует Богу вмешиваться и помогать ему. Если бы было покаяние, то все бы наладилось. Нас ждут грозы, грозы! Да прострет Бог Свою руку! Будем просить покаяния всему миру. Будем молиться и о тех, кто сознательно делает зло Церкви и не намерен исправляться, чтобы Бог дал им покаяние, а потом забрал их в лучший мир.

Поможем, насколько это возможно, миру в покаянии, чтобы принять Божии благословения. Покаяние и исповедь – вот что нужно сегодня. Мой неизменный совет людям: кайтесь и исповедуйтесь, чтобы дьявол был лишен прав, а вы прекратили подвергаться внешним бесовским воздействиям. Чтобы люди поняли и покаялись, им требуется встряска.

Покаяние – это великое дело. Мы еще не осознали, что покаянием человек может изменить решение Бога . То, что у человека есть такая сила, — это не шутка. Ты делаешь зло? Бог дает тебе по загривку. Говоришь «согреших »? Бог изменяет гнев на милость и подает тебе Свои благословения. То есть, когда непослушный ребенок приходит в разум, кается и испытывает угрызения совести, его Отец с любовью ласкает и утешает его.

— Геронда, есть ли прок от различных международных объединений, занимающихся борьбой за мир во всем мире? Помогают ли они его сохранять?

— Это зависит от многого. Есть и такие, кто затевает все это с добрым расположением. Но бывает, что соберется такой «букет»! Тут тебе и колдуны, и огнепоклонники, и протестанты – такая мешанина, в глазах рябит! И борются «за мир во всем мире!» Какой от них прок? Да простит меня Бог, но эти «винегреты» стряпает дьявол. Если само объединение грешное, то какой там может быть мир! Как придет мир, если люди не примирились с Богом? Только когда человек примиряется с Богом, приходит мир и внутренний и внешний. Но для того, чтобы человек примирился с Богом, ему нужно прийти в чувство. Надо покаяться и жить согласно заповедям Божиим. Тогда в человека вселяются Благодать и мир Божий.

Удалившись от Таинства Исповеди, люди задыхаются в помыслах и страстях . Знаете, сколько людей приходят ко мне и просят, чтобы я помог им в каком-то их затруднении? Но при этом эти люди ни на исповедь, ни в церковь не хотят идти!..

В Таинстве Исповеди действует Благодать Божия и человек освобождается от греха …

— Геронда, некоторые люди оправдываются: «Мы не можем найти хороших духовников и поэтому не идем исповедоваться».

— Все это отговорки. Каждый духовник, раз он облачен в епитрахиль, обладает божественной властью. Он совершает Таинство, он имеет Божественную Благодать, и когда читает над покаявшимся разрешительную молитву, Бог стирает все грехи , в которых тот поисповедовался с искренним покаянием. То, какую пользу мы получим от Таинства Исповеди, зависит от нас самих…

Чтобы ощутить внутренний покой, необходимо вычистить себя от мусора. Это нужно сделать посредством исповеди. Открывая свое сердце духовнику и исповедуя ему грехи, человек смиряется. Таким образом ему открывается небесная дверь, его щедро осеняет Благодать Божия и он становится свободным.

До исповеди [духовная] вершина человека затянута туманом. Человек видит сквозь этот туман очень нечетко, расплывчато – и оправдывает свои грехи. Ведь если ум помрачен грехами, то человек видит будто сквозь туман. А исповедь точно сильный ветер, от которого рассеивается туман и расчищается горизонт…

Посредством исповеди человек вычищает себя изнутри от всего ненужного – и духовно плодоносит…

Борьба есть борьба. И раны в этой борьбе тоже будут. Эти раны исцеляются исповедью . Ведь солдаты, получая в бою раны, тут же бегут в госпиталь… Так и мы: если мы получаем раны во время нашей духовной борьбы, то нам нужно не трусить, а бежать к врачу-духовнику, показывать ему нашу рану, духовно исцеляться и снова продолжать «добрый подвиг» (1 Тим.6, 12). Плохо будет, если мы не станем отыскивать страсти, этих страшных врагов души, и не будем подвизаться, ради того, чтобы их уничтожить…

Если, падая и пачкаясь в грязи, мы не очищаем свою душу исповедью, оправдываем себя помыслом, что мы снова упадем и снова испачкаемся, то засохшие слои нашей старой грязи покрываются все новыми и новыми грязными слоями. Очистить всю эту грязь потом не просто…

Для того, чтобы Бог простил человека, совершившего какой-то проступок, он должен этот проступок осознать …

Надо хорошенько понять, что сегодня мы живы, а завтра можем уйти, и стараться прийти ко Христу. Достигшие по Благодати Божией познания суетности этой жизни получили величайшее дарование . Им нет нужды достигать дара прозорливости и предвидеть будущее, поскольку достаточно предусмотреть, попечься о спасении своей души и принять максимально возможные духовные меры для того, чтобы спастись. Вот и Христос сказал: «Сколько стоит одна душа, не стоит весь мир» (См.: Мф.16, 26). Каково, стало быть, достоинство души! Поэтому спасение души – это великое дело.

Бог не оставит человека, подвизающегося, насколько он может, с любочестием, не расположенного к безчинствам и то побеждаемого, то побеждающего в борьбе своей. Кто хоть немного расположен к тому, чтобы не опечалить Бога, пойдет в рай «в галошах». Благой по своей природе Бог «втолкнет» его в рай, Он дает ему намного больше, чем человек заслужил, Он устроит все так, чтобы взять его душу в тот час, когда он находится в покаянии. Он может биться всю свою жизнь, но Бог не оставит его, заберет его в наиболее подходящее время.

Бог добр, Он хочет, чтобы все мы спаслись. Если бы спасение было только для немногих, то для чего было распинаться Христу? Райские врата не тесны, они открыты всем людям, смиренно склоняющимся и не раздутым гордостью. Лишь бы они покаялись, то есть отдали бремя своих грехов Христу, и тогда они свободно пройдут в эту дверь. Кроме того, у нас есть смягчающее обстоятельство: мы перстны, мы не один только дух, как Ангелы. Однако нам нет оправдания, если мы не каемся и не приближаемся смиренно к нашему Спасителю . Разбойник на кресте сказал одно только «прости» и спасся (См. Лк. 23, 40-43). Спасение человека зависит не от минуты, а от секунды. Смиренным помыслом человек спасается, принимая же помысл гордый, он теряет все.

Для Бога нет величайшей боли, чем видеть человека в мучении. Думаю, что одной лишь благодарности Богу за многие Его благословения и смиренного, с любовью, отношения к Его образам – нашим ближним в соединении с небольшим любочестным подвигом достаточно для того, чтобы наша душа была упокоена и в сей и в иной жизни». (Подробнее см. «Паисий Святогорец о покаянии»).

(Старец Паисий Святогорец «Слова». Т.1. «С болью и любовью о современном человеке». Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2003г.; «Слова». Т.2. «Духовное пробуждение». Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2001г.).

Эту книгу я посвящаю моей дорогой внучке Елизавете и всем, кто родился в первые годы двадцать первого века, – с надеждой и любовью.

© Дьяченко Александр, священник, 2011

© Издательство «Никея», 2011

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Дорогой читатель!

Выражаем Вам глубокую благодарность за то, что Вы приобрели легальную копию электронной книги издательства «Никея».

Если же по каким-либо причинам у Вас оказалась пиратская копия книги, то убедительно просим Вас приобрести легальную. Как это сделать – узнайте на нашем сайте www.nikeabooks.ru

Если в электронной книге Вы заметили какие-либо неточности, нечитаемые шрифты и иные серьезные ошибки – пожалуйста, напишите нам на

Проверки на дорогах

Незадолго до Нового года моему хорошему товарищу пришла печальная весть. В одном из маленьких городков соседней области был убит его друг. Как узнал, так сразу же и помчался туда. Оказалось, ничего личного. Большой, сильный человек лет пятидесяти, возвращаясь поздно вечером домой, увидел, как четверо молодых парней пытались насиловать девчонку. Он был воин, настоящий воин, прошедший многие горячие точки.

Заступился не задумываясь, с ходу бросился в бой. Отбил девушку, но кто-то изловчился и ударил его ножом в спину. Удар оказался смертельным. Девушка решила, что теперь убьют и ее, но не стали. Сказали:

– Живи пока. Хватит и одного за ночь, – и ушли.

Когда мой товарищ вернулся, я, как мог, попытался выразить ему свое соболезнование, но он ответил:

– Ты меня не утешай. Такая смерть для моего друга – это награда. О лучшей кончине для него трудно было бы и мечтать. Я его хорошо знал, мы вместе воевали. На его руках много крови, может, и не всегда оправданной. После войны он жил не очень хорошо. Сам понимаешь, какое было время. Долго мне пришлось убеждать его креститься, и он, слава Богу, не так давно принял крещение. Господь забрал его самой славной для воина смертью: на поле боя, защищая слабого. Прекрасная христианская кончина.

Слушал я моего товарища и вспоминал случай, который произошел со мной.

Тогда шла война в Афгане. В действующей армии, в связи с потерями, потребовалось произвести срочные замены. Кадровых офицеров из частей перебросили туда, а на их места призвали сроком на два года запасников. Незадолго до того я вернулся из армии и оказался среди этих «счастливчиков». Таким образом, мне пришлось отдать свой долг Родине дважды.

Но поскольку воинская часть, в которой я служил, находилась не очень далеко от моего дома, то все для нас сложилось благополучно. На выходные дни я часто приезжал домой. Моей дочурке было немногим больше года, жена не работала, а денежное содержание офицеров было тогда хорошее.

Домой мне приходилось ездить электричками. Иногда в военной форме, иногда в гражданке. Однажды, это было осенью, я возвращался в часть. Приехал на станцию минут за тридцать до прихода электропоезда. Смеркалось, было прохладно. Большинство пассажиров сидело в помещении вокзала. Кто-то дремал, кто тихо разговаривал. Было много мужчин и молодых людей.

Вдруг, совершенно внезапно, дверь вокзала резко распахнулась и к нам забежала молоденькая девушка. Она прижалась спиной к стене возле кассы и, протянув к нам руки, закричала:

– Помогите, они хотят нас убить!

Тут же за ней вбегают как минимум четверо молодых людей и с криками: «Не уйдешь! Конец тебе!» – зажимают эту девчушку в угол и начинают душить. Потом еще один парень буквально за шиворот заволакивает в зал ожидания еще одну такую же, и та орет душераздирающим голосом: «Помогите!» Представьте себе эту картину.

Тогда еще обычно на вокзале дежурил милиционер, но в тот день его, как нарочно, не оказалось. Народ сидел и застыв смотрел на весь этот ужас.

Среди всех, кто был в зале ожидания, только я единственный был в военной форме старшего лейтенанта авиации. Если бы я был тогда в гражданке, то вряд ли встал, но я был в форме.

Встаю и слышу, как рядом сидящая бабушка выдохнула:

– Сынок! Не ходи, убьют!

Но я уже встал и сесть назад не мог. До сих пор задаю себе вопрос: как это я решился? Почему? Случись бы это сегодня, то, наверное, не встал бы. Но это я сегодня такой премудрый пескарь, а тогда? Ведь у самого был маленький ребенок. Кто бы его потом кормил? Да и что я мог сделать? Еще с одним хулиганом можно было бы подраться, но против пяти мне и минуты не простоять, они просто размазали бы меня.

Подошел к ним и встал между ребятами и девушками. Помню, встал и стою, а что еще я мог? И еще помню, что больше никто из мужчин меня не поддержал.

К моему счастью, ребятки остановились и замолчали. Они ничего мне не сказали, и ни разу никто меня не ударил, только смотрели с каким-то то ли уважением, то ли удивлением.

Потом они, как по команде, повернулись ко мне спиной и вышли из здания вокзала. Народ безмолвствовал. Незаметно испарились девчушки. Наступила тишина, и я оказался в центре всеобщего внимания. Познав минуту славы, смутился и тоже постарался быстренько уйти.

Хожу по перрону и – представьте мое удивление – вижу всю эту компанию молодых людей, но уже не дерущихся, а идущих в обнимку!

До меня дошло – они нас разыграли! Может, им делать было нечего, и, ожидая электричку, они так развлекались или, может, поспорили, что никто не заступится. Не знаю.

Потом ехал в часть и думал: «Но я ведь не знал, что ребята над нами пошутили, я же по-настоящему встал». Тогда я еще далек был от веры, от Церкви. Даже еще крещен не был. Но понял, что меня испытали. Кто-то в меня тогда всматривался. Словно спрашивал: а как ты поведешь себя в таких обстоятельствах? Смоделировали ситуацию, при этом совершенно оградив меня от всякого риска, и смотрели.

В нас постоянно всматриваются. Когда я задаюсь вопросом, а почему я стал священником, то не могу найти ответа. Мое мнение, кандидат в священство все-таки должен быть человеком очень высокого нравственного состояния. Он должен соответствовать всем условиям и канонам, исторически предъявляемым Церковью к будущему священнику. Но если учесть, что я только в тридцать крестился, а до этого времени жил как все, то хочешь не хочешь пришел к выводу, что Ему просто не из кого выбирать.

Он смотрит на нас, как хозяйка, перебирающая сильно пораженную крупу, в надежде что-нибудь все-таки сварить, или как плотник, которому нужно прибить еще несколько дощечек, а гвозди закончились. Тогда он берет погнутые, ржавые, правит их и пробует: пойдут они в дело? Вот и я, наверное, такой ржавый гвоздик, да и многие мои собратья, кто пришел в Церковь на волне начала девяностых. Мы – поколение церковных строителей. Наша задача – восстановить храмы, открыть семинарии, научить то новое поколение верующих мальчиков и девочек, которые придут нам на смену. Мы не можем быть святыми, наш потолок – искренность в отношениях с Богом, наш прихожанин – чаще всего человек страдающий. И чаще всего мы не можем помочь ему своими молитвами, силенок маловато, самое большое, что мы можем, – это только разделить с ним его боль.

Мы полагаем начало нового состояния Церкви, вышедшей из гонений и привыкающей жить в период творческого созидания. Те, для кого мы работаем, должны прийти на подготавливаемую нами почву и прорасти на ней святостью. Поэтому, причащая младенцев, я с таким интересом всматриваюсь в их лица. Что ты выберешь, малыш, крест или хлеб?

В Москве прошла встреча с одним из самых известных писателей-священников Александром Дьяченко. Предлагаем вниманию читателей рассказ Пелагеи Тюренковой о вечере, а также фоторепортаж Юлии Маковейчук и видеозапись встречи.

Плачущий юзер

«Батюшка, я читала вашу книгу всю ночь и плакала!» – эти слова в разных интерпретациях, для формата «сдобренные» дежурным вопросом, стали лейтмотивом почти трехчасовой встречи отца Александра Дьяченко с читателями.

Я сидела в первом ряду и чувствовала себя счастливой. Отец Александр – мой давнишний взаимный френд, а для интернет-зависимых это много значит. Да что там ходить огородами – я его во френд-ленте вижу чаще, чем духовника на исповеди! На моих глазах он стал тысячником в жж и современным прозаиком: сначала постинги-новеллы alex_the_priest ходили в ссылках, потом их стали перепечатывать интернет-ресурсы, дальше – они ушли в печатные массы. Думаю, мало для кого стало откровением, что в итоге рассказы собрали в книгу.

Священник Александр Дьяченко о пути к вере и Встрече, о чем думают и учатся священники на исповеди, и почему так много его рассказов – о смерти.

Зато откровением стала сама книга. «Плачущего ангела» выпустило издательство «Никея», причем тираж пришлось срочно допечатывать. Незамысловатые рассказы скромного сельского иерея на первой презентации в Библио-Глобусе собрали столько народа, сколько туда не затащит ни один пиарщик раскрученного московского автора. Говорят, у отца Александра от непривычки дрожали руки, а организаторы от той же непривычки не смогли продать народу столько экземпляров, сколько тот жаждал…

Неформальную встречу с читателями – эдакий современный «литературный вечер», который прошел в храме мученицы Татианы при МГУ, отец Александр открыл уже состоявшейся «звездой».

Конечно, сам автор всячески открещивается от высоких званий, повторяя, что он сельский батюшка, ни разу не писатель, и так далее и тому подобное, но «антураж» говорит об обратном. Фанаты дрожащим голосом сообщают, что «такие люди, как вы и Патриарх Кирилл спасут мир», на столе лежит несколько диктофонов, вспышки фотокамер заставляют зажмуриваться, что мешает подписывать сотни экземпляров книг, которые люди купили по вполне посткризисной цене. Вроде бы, это называется популярностью.

Рискну предположить, что батюшку она несколько пугает. Он стал много реже писать в блог, признался, что во время Великого поста хочет вообще забыть о рассказах и как может отбивается от вопросов дам с высокой душевной организацией. «Батюшка! – …театральная пауза…– что вы испытываете, когда откладываете листы и понимаете, что ваше творчество завершено?» – «Да какие листы! Я пишу на компьютере и испытываю неимоверное облегчение, когда заканчиваю рассказ, ибо он перестает отвлекать меня от дел!»

Отец Александр как может увиливает от вопросов о матушке и собственной жизни насущной, уводя свое повествование в сферу очень серьезного. Очень страшного. Очень… нелитературного. Если он даже свои рассказы называет «проповедью после проповеди», то что удивляться – он предстал перед нами не автором, а «ловцом человеков». С болью говоря о том, как отложил однажды домашнюю исповедь старика, а тот возьми и умри; как, будучи еще неверующим, решил «отвязаться» от назойливой рыночной продавщицы, сославшись на пост, и как она его хвалила за крепость в вере, и как ему было стыдно; как задела его статья об о. Данииле Сысоеве, и как мы могли так быстро забыть дело пастыря.

Отец Александр Дьяченко о невымышленных сюжетах и подвижниках

Отец Александр поведал слушателям массу душераздирающих историй. Не возьму на себя смелость их пересказывать, но надеюсь, что многие из них рано или поздно станут современной прозой. Сейчас автор подготовил вторую книгу, составленную уже не издателями из понравившихся им жж-постингов, а самим писателем. Это будет сборник историй, главным героем которых стал отец Виктор (имя изменено на «говорящее»), военный-спецназовец, сейчас – священник. Батюшка растопил сердца присутствующих рассказом, что отец Виктор должен был прийти с ним, что сейчас его перевели в Москву в ведомство о. Димитрия Смирнова (соответственно – окормлять спецназ), как он этому рад и хочет опять «понюхать пороху».

Но… он был вынужден остаться дома с ребенком. Все. Уверяю вас, что история о том, как отец Виктор, рискуя жизнью, три дня тащил на себе раненого с оторванной пяткой, меньше «зацепила» аудиторию, чем эти простые слова: «он сидит со своим малышом». Тут же отгадка популярности рассказов отца Александра – в них – выжимка главных моментов человеческой жизни. Ее главные ценности – Бог, любовь, дети, родители, Родина, достойная смерть. Книга батюшки просто и ненавязчиво напоминает о главном, после ее прочтения хочется позвонить родителям (или помолиться за…), извиниться перед теми, кого обидел, и открыть Евангелие.

Отец Александр Дьяченко о комментариях, судьбах и неравнодушии

Отец Александр о своей новой книге

Ну и, конечно, «помахать» ею перед теми, кто продолжает настаивать, что «Интернет вытеснит книги». В сети батюшку постоянно читает около полутора тысяч человек, а допечатали книгу тиражом в 8 тысяч! Да и на вопрос, кто видит перед собой не о. Александра Дьяченко, а блогера alex_the_priest , поднялось совсем немного рук. Именно поэтому я настояла, чтобы на титульном листе моего экземпляра красовались юзернеймы.

Полная видеозапись встречи священника Александра Дьяченко с читателями

Фотографии Юлии Маковейчук

Священник Александр Дьяченко РАССКАЗЫ СЕЛЬСКОГО БАТЮШКИ "Чернокнижник" Как-то, уже будучи священником, отпевал я в соседнем городе девочку-подростка. Помню, трагедия была страшная. Ребёнок на глазах отца перебегал дорогу под окнами своего дома и попал под машину. Отец выбежал, поднял дитя на руки, принес бездыханное тельце домой. Положил его в ванну и давай от крови отмывать. Мне об этом перед самым отпеванием рассказали. Молитву начинать нужно, а я не могу: представил эту картинку и слезы душат. Да и вопрос этот извечный: за что, Господи, дите малое неповинное, за что? Прервался, отошел на минутку в притвор и постарался взять себя в руки. Тебе нельзя плакать, нельзя. Твои слезы здесь никому не нужны. Нужна молитва, иди и работай, делай свое дело, а эмоции можешь оставить при себе. Прошло, наверное, месяца два после похорон девочки. Заходит в храм его отец, нашёл меня и просит квартиру освятить. Понятное дело, конечно нужно идти. Уже на следующий день я был у них дома. Поскольку трагедия произошла в самом начале лета, то вся семья сразу же уехала на дачу и в город до сих пор не возвращалась. Не могли, сил не было. Отец в одиночку и бродил по дому, как медведь-шатун. - Не могу, - говорит - в её комнату входить. Зайду и вот мне всё кажется, что она только на минутку отошла и сейчас услышу её голосочек. Я, батюшка, Бога никогда не обижал, за что же Он меня так? Посидели мы, выслушал я его рассказ. Потом начал освящение. Прохожу по комнатам, совершаю каждение и читаю 90-й псалом. Только вот у меня привычка, как только вижу в доме книги, обязательно подойду посмотрю, что хозяева читают, чем интересуются. Присмотрелся к его книгам и обомлел. Такого собрания чернокнижных изданий в нашу новейшую эпоху я еще не у кого встречал! Чего здесь только не было: и сборники заговоров, и белая и черная магия, практическая магия, сонники разных калибров, руководство по составлению гороскопов... Короче говоря, несколько полок таких книг: почему-то врезались в память и книги, распространяемые у нас кришнаитами, в ярких глянцевых обложках. Было видно, что книжки не только стояли на полках, ими пользовались, и весьма активно. Некоторые книжки вообще были затерты, наподобие старых учебников. - Отец - спросил я - это чьё барахло? - Моё - ответил он. - А зачем оно тебе? - Интересуюсь. Прервал освящение и поставил условие: - Дом с таким багажом вражией литературы освящать не стану. Тот мне в ноги и чуть не в крик: - Освяти, сил моих нет, не могу в доме жить, душа наизнанку! - Ты сначала эту чертовщину сожги, а потом снова к себе зови! Зачем мне перед Богом комедию-то ломать? Или давай так: я тебе дом освящаю, и книжки мы с тобой сразу же в церковь уносим. У нас за храмом печка, в ней всю эту гадость и сожжём. - Батюшка, может ты освятишь, а завтра я их утречком сам принесу? Стоит он передо мной на коленях, а глаза так и сияют и видно, что верит в то, что говорит. Ну не буду же я с ним торговаться. Ведь взрослый же мужик! - Ладно, продолжим. Но завтра ты всю свою вредную макулатуру ликвидируешь. И помни, ты обещал! Ничего он, конечно же, на следующий день не принёс, так и остался при своих интересах. А потом встретились с ним в городе. Спросил я у него: - Зачем тебе это? - Не понимаешь ты, - сказал он в ответ. - Вот, я простой слесарь, на заводе по восемь часов у станка пашу. И кто я? Да никто! Червь! Меня каждый начальник обидеть норовит, а магия мне силу в руки дает. Ты меня обидел? А я на тебя болезнь наслал и или беду на твой дом... Про меня начальство уже знает и не обижает, боится - он показал мне кулак - вот они где у меня миленькие. И соседи опасаются, никто мне жить не мешает, даже пацаны по ночам у меня под окнами не орут. А ты власти меня хочешь лишить? Не выйдет! Стал я о нём потом справки наводить, и мне рассказали, что оказывается, этот папа хотел дочку свою любимую научить всему тому, что уже сам умел. А ребёнок, чистая душа, восстал против желаний отца. Что он только не делал: и просил, и угрожал - девочка ни в какую. Может Господь и забрал эту светлую детскую душу, пока еще не растоптал папа в ребёнке Божие начало и не заставил дитя служить врагу? Вот тебе и "ЗА ЧТО, ГОСПОДИ?"