Бэкон был представителем. Философия фрэнсиса бэкона

БЭКОН (Bacon) Фрэнсис (22 января 1561, Лондон – 9 апреля 1626, Хайгет) – английский философ, писатель и государственный деятель, один из родоначальников философии Нового времени. Родился в семье высокопоставленного сановника елизаветинского двора, лорда-хранителя большой королевской печати. Учился в Тринити-колледже в Кембридже (1573–76) и в юридической корпорации Грейс-Инн (1579–82). В 1586 стал старшиной этой корпорации. Вел обширную судебную практику и избирался в парламент. Высокие государственные должности начал занимать при Якове I Стюарте. С 1618 – лорд-верховный канцлер и пэр Англии. В 1621 снят с этого поста в связи с предъявленным ему парламентом обвинением в злоупотреблениях и взяточничестве. Последние годы жизни занимался исключительно научной и литературной деятельностью. Умер от простуды, которую получил, проделывая опыт с замораживанием курицы, дабы убедиться, насколько снег может предохранить мясо от порчи.

Философия Бэкона, идейно подготовленная предшествовавшей натурфилософией, традицией английского номинализма и достижениями нового естествознания, соединила в себе натуралистическое миросозерцание с началами аналитического метода, эмпиризм – с широкой программой реформы всего интеллектуального мира. Будущее человечества, его могущество и благосостояние Бэкон связывал с успехами наук в познании природы и ее законов и осуществлением на этой основе полезных изобретений.

Состояние и усовершенствование науки стало предметом его главного философского труда «Великое восстановление наук» (Instauratio Magna Scientiarum). Первую его часть составил трактат «О достоинстве и приумножении наук» (1623, рус. пер. 1971), содержащий энциклопедический обзор и классификацию всего человеческого знания. Все знание Бэкон делит на три области, соответствующие трем духовным способностям человека: памяти, фантазии и рассудку. Памяти соответствует история, фантазии – поэзия, рассудку – философия, которая отождествляется им с наукой вообще, т.е. включает в себя всю совокупность объяснительных наук. Дальнейшая группировка наук внутри этих областей осуществляется соответственно различию предметов их исследования. Эта классификация, весьма разветвленная и детализированная, замечательна тем, что для каждой теоретической науки Бэкон указывает соответствующую ей либо существующую, либо возможную практическую или техническую дисциплину, отмечая при этом те проблемы, которые, по его мнению, нуждаются в разработке. Вторую часть составлял трактат «Новый Органон, или Истинные указания для истолкования природы» (1620, рус. пер. 1935). Эта часть – философско-методологический фокус всего бэконовского замысла. Здесь подробно излагается учение о методе познания, концепция индукции как способа рационального анализа и обобщения опытных данных, долженствующая радикально усовершенствовать все научные исследования и дать им ясную перспективу. Третью часть должен был представлять цикл работ, касающихся «естественной и экспериментальной истории» отдельных явлений и процессов природы. Этот план Бэкон выполнил наполовину: «История ветров» (Historia ventorum, 1622), «История жизни и смерти» (Historia vitae et mortis, 1623), «История плотного и разреженного и о сжатии и расширении материи в пространстве» (Historia densi et rari... 1658). Последующие три части остались только в проекте.

О благах научно-технического развития Бэкон говорит и в повести «Новая Атлантида» (1627, рус. пер. 1821, 1962). Как и многие его произведения, она осталась неоконченной. В повести описывается утопическое государство острова Бенсалема, главный институт которого – ученый орден «Дом Соломона», научно-технический центр страны, распоряжающийся вместе с тем всей хозяйственной жизнью. В рассказе о работе ордена есть замечательные предвидения. Это и идея дифференцированной организации научной работы со специализацией и разделением труда ученых, с выделением различных категорий научных работников, каждая из которых решает строго определенный круг задач, это и указание на возможность таких технических достижений, как передача света на дальние расстояния, мощные искусственные магниты, летательные аппараты различных конструкций, подводные лодки, получение температуры, близкой к солнечной, создание искусственного климата и моделей, имитирующих поведение животных и людей.

Другим произведением, к которому Бэкон постоянно обращался, пополняя его все новыми эссе, были «Опыты, или Наставления нравственные и политические» (1597, 1612, 1625, рус. пер. 1874, 1962). «Опыты» содержат широкий спектр взглядов по самым различным жизненным вопросам, максимы практической морали, соображения на политические, социальные и религиозные темы. Бэкон предан тюдоровскому идеалу военного, морского и политического могущества национального государства. Он разбирает условия устойчивости и успеха абсолютистского правления как арбитра между различными социальными силами; он дает рекомендации монарху, как подавлять старую родовую знать, как создать ей противовес в новом дворянстве, какой налоговой политикой поддерживать купечество, какими мерами предотвращать в стране недовольство и справляться с народными волнениями и мятежами. И вместе с тем в интересах среднего класса выступает за поддержание торговли и благоприятного торгового баланса, за регулирование цен и ограничение роскоши, за поощрение мануфактур и усовершенствование земледелия. И хотя из «Опытов» можно многое почерпнуть о философских, этических и социально-политических воззрениях Бэкона, они принадлежат философии не в большей мере, чем английской литературе. Их язык и стилистика беллетристичны. Они содержат выразительные зарисовки с целой выставки характеров, нравов, чувств и склонностей людей, обнаруживающие в их авторе тонкого психолога, знатока человеческих душ, придирчивого и объективного судью поступков.

Кроме «Опытов» и сочинений, связанных с разработкой идей «Великого восстановления наук», Бэкону принадлежат: незаконченный трактат «О началах и истоках в соответствии с мифом о Купидоне и о небе, или о философии Парменида и Телезио, и особенно Демокрита в связи с мифом о Купидоне» (1658, рус. пер. 1937), в котором Бэкон выразил свое одобрительное отношение к предшествующей натурфилософии, особенно ее пониманию материи как активного начала; сб. «О мудрости древних» (1609, рус. пер. 1972), где он дал аллегорическое толкование античных мифов в духе своей естественной, моральной и политической философии; «История правления короля Генриха VII» (1622, рус. пер. 1990); ряд юридических, политических и теологических произведений.

Бэконовская философия сложилась в атмосфере научного и культурного подъема позднего Возрождения и оказала влияние на целую эпоху последующего философского развития. Несмотря на неизжитые элементы схоластической метафизики и неверную оценку некоторых научных идей и открытий (прежде всего Коперника), Бэкон ярко выразил устремления новой науки. От него берет начало материалистическая традиция в философии Нового времени и то направление исследований, которое впоследствии получило название «философия науки», а утопический «Дом Соломона» стал в некотором роде прообразом европейских научных обществ и академий.

Сочинения:

1. The Works. Collected and edited by J.Spedding, R.L.Ellis and D.D.Heath, v. 1–14. L., 1857–74;

2. в рус. пер.: Соч., т. 1–2. M., 1977–78.

Литература:

1. Маколей. Лорд Бэкон. – Полн. собр. соч., т. 3. СПб., 1862;

2. Либих Ю. Ф.Бэкон Веруламский и метод естествознания. СПб., 1866;

3. Фишер К. Реальная философия и ее век. Франциск Бэкон Веруламский. СПб., 1870;

4. Городенский Н. Франциск Бэкон, его учение о методе и энциклопедия наук. Сергиев Посад, 1915;

5. Субботник С.Ф. Ф. Бэкон. М., 1937;

6. Луначарский А.В. Фрэнсис Бэкон. – Собр. соч., т. 6. М., 1965;

7. Асмус В.Ф. Фрэнсис Бэкон. – Он же. Избр. философ, труды, т. 1, М., 1969;

8. Субботин А.Л. Фрэнсис Бэкон. М., 1974;

9. Михаленко Ю.П. Фрэнсис Бэкон и его учение. М., 1975;

10. Adam Ch. Philosophie de Franзois Bacon. P., 1890;

11. Broad C.D. The Philosophy of Francis Bacon. Cambr., 1926;

12. Frost W. Bacon und die Naturphilosophie... Mьnch., 1927;

13. Sturt M. Francis Bacon. L., 1932;

14. Farrington B. Francis Bacon: Philosopher of Industrial Science. N.Y., 1949;

15. Idem. The Philosophy of Francis Bacon. Chi., 1966;

16. Anderson F.H. Francis Bacon. His Career and His Thought. Los Ang., 1962.

Энциклопедичный YouTube

1 / 5

✪ Френсис Бэкон и его философия (рассказывает Александр Субботин)

✪ Философия Ф. Бэкона.

✪ Фрэнсис Бэкон: "Знание - сила!" (16)

✪ ФРЭНСИС БЭКОН: НАУЧНЫЕ ПРИЕМЫ online-лекция № 19

✪ БЭКОН: РЕШЕНИЕ НАУЧНЫХ ЗАДАЧ

Субтитры

Биография

Ранние годы

Фрэнсис Бэкон родился 22 января 1561 года, через два года после коронации Елизаветы I , в особняке Йоркхауса на центральной лондонской улице Стрэнд , в семье сэра Николаса Бэкона и Энн Бэкон (ур. Кук), дочери английского гуманиста Энтони Кука , воспитателя короля Англии и Ирландии Эдуарда VI . Энн Бэкон была второй женой Николаса, и, помимо Фрэнсиса, у них был старший сын Энтони . У Френсиса и Энтони было ещё три брата по отцу - Эдвард, Натаниэль и Николас, детей от первой жены отца - Джейн Фернли (ум. 1552) .

Энн была хорошо образованным человеком: владела древнегреческим и латынью, являясь ревностной пуританкой , лично знала ведущих кальвинистов -теологов Англии и континентальной Европы, переписывалась с ними , переводила на английский язык различную богословскую литературу; она, сэр Николас и их родственники (Бэконы, Сесили, Расселы, Кавендиши, Сеймуры и Герберты) принадлежали к «новой знати», преданной Тюдорам , в отличие от старой строптивой родовой аристократии . Своих детей Энн постоянно побуждала к строгому соблюдению религиозных обрядов, наряду с тщательным изучением теологических доктрин . Одна из сестёр Энн - Милдред, была замужем за первым министром елизаветинского правительства, лордом-казначеем Уильямом Сесилом, бароном Берли , к которому Фрэнсис Бэкон впоследствии часто обращался за помощью в своём карьерном продвижении.

О детских годах Фрэнсиса известно очень мало; крепким здоровьем он не отличался, и, вероятно, учился в основном дома , атмосфера которого была заполнена разговорами об интригах «большой политики». Сочетание личных дел с государственными проблемами отличало жизненный уклад Фрэнсиса, что позволило А. И. Герцену заметить: «Бэкон изощрил свой ум общественными делами, он на людях выучился мыслить» .

В апреле 1573 года он поступил в колледж Святой Троицы в Кембридже , и обучался там три года, вместе со своим старшим братом Энтони; их персональным преподавателем был доктор Джон Уитгифт , будущий архиепископ Кентерберийский . На способности и хорошие манеры Фрэнсиса обратили внимание придворные, а также и сама Елизавета I, которая часто беседовала с ним, и в шутку называла юным лордом-хранителем . Покинув колледж, будущий философ унёс с собой неприязнь к философии Аристотеля , которая, по его мнению, была хороша для отвлечённых диспутов, но не для пользы человеческой жизни .

27 июня 1576 года Фрэнсис и Энтони вступили в общество учителей (лат. societate magistrorum ) в Грейс-Инне . Через несколько месяцев, благодаря протекции отца , который таким образом хотел подготовить сына к служению государству , Фрэнсиса отправили за границу, в составе свиты Сэра Эмиаса Паулета , английского посла в Париже. Франция тогда переживала очень неспокойные времена, что дало богатые впечатления юному дипломатическому работнику, и пищу для размышлений. Некоторые считают , что результатом явилась работа Бэкона «Заметки о состоянии Христианского мира» (англ. Notes on the state of Christendom ) , которая обычно входит в состав его сочинений, однако издатель трудов Бэкона Джеймс Спеддинг показал, что приписывать эту работу Бэкону мало оснований, но более вероятно, что «Заметки…» принадлежат одному из корреспондентов его брата Энтони .

Начало профессиональной деятельности

Скоропостижная кончина отца в феврале 1579 года заставила Бэкона вернуться домой, в Англию. Сэр Николас отложил значительную сумму денег для покупки ему недвижимости, но не успел выполнить своё намерение; в результате Фрэнсису досталась только пятая часть из отложенной суммы. Для него этого оказалось недостаточно, и он начал брать деньги взаймы. Впоследствии долги всегда висели над ним . Также, необходимо было найти работу, и Бэкон выбрал право, обосновавшись в 1579 году в своей резиденции в Грейс-Инне. Таким образом, Бэкон начал свою профессиональную деятельность как юрист , но позже стал широко известен также и как адвокат-философ и защитник научной революции.

В 1580 году Фрэнсис предпринял первый шаг в своей карьере, подав, через своего дядю Уильяма Сесила, прошение о назначении его на какую-либо должность при дворе. Королева благосклонно приняла эту просьбу, однако не удовлетворила её; подробности этого дела остались неизвестны. И впоследствии её величество была расположена к философу, консультировалась с ним по правовым и другим вопросам государственной службы, милостиво беседовала, но это не выливалось в денежное поощрение . Проработав после этого два года в Грейс-Инне, в 1582 году Бэкон получил должность младшего барристера (англ. outer barrister ).

Парламентарий

В процессе дебатов Бэкон вступил в оппозицию сначала с Палатой лордов, а затем, фактически, и с самим двором. Что он предлагал конкретно сам, неизвестно, но планировал распределить выплату субсидий на шесть лет, с пометкой, что последняя субсидия является внеочередной . Роберт Берли, как представитель Палаты лордов, просил объяснений у философа, на что тот заявил, что имеет право говорить согласно своей совести . Тем не менее, запрос лордов был удовлетворён: выплату утвердили равной трём субсидиям и сопутствующим шести пятнадцатым за четыре года, а философ впал в немилость у двора и королевы: ему пришлось оправдываться .

Парламент 1597-1598 годов был собран в связи с тяжёлым социальным и экономическим положением в Англии; Бэкон инициировал два билля : об увеличении пахотных земель и о росте сельского населения, которые предусматривали перевод пахотных земель, обращённых в пастбища в результате проведения политики огораживаний , снова в пашни . Это соответствовало устремлениям английского правительства, которое хотело сохранить в деревнях страны крепкое крестьянство - йоменри , являющееся существенным источником пополнения королевской казны за счёт уплаты налогов. Одновременно, с сохранением, и даже ростом сельского населения должен был уменьшиться накал социальных конфликтов. После горячих дебатов и многочисленных совещаний с лордами были приняты полностью переработанные билли .

Первый парламент, созванный при Якове I, действовал без малого 7 лет: с 19 марта 1604 по 9 февраля 1611 года. Фрэнсиса Бэкона представители палаты общин назвали среди имён вероятных кандидатов на пост спикера. Однако по традиции претендента на данный пост выдвигал королевский двор, и на этот раз он настоял на своей кандидатуре, и спикером палаты общин стал землевладелец сэр Эдвард Филипс .

После того, как в 1613 году Бэкон стал генеральным прокурором, парламентарии объявили, что в будущем генеральный прокурор не должен заседать в палате общин, однако для Бэкона было сделано исключение.

Дальнейшая карьера и научная деятельность

В 1580-х годах Бэкон написал недошедшее до нашего времени философское эссе «Величайшее порождение времени» (лат. Temporis Partus Maximus ), в котором наметил план всеобщей реформы науки и описал новый, индуктивный метод познания .

В 1586 году Бэкон становится старшиной юридической корпорации - бенчером (англ. Bencher ), не в последнюю очередь благодаря содействию своего дяди, Уильяма Сесила, барона Берли . Затем последовало назначение его экстраординарным королевским адвокатом (правда, эта должность жалованием обеспечена не была) , и, в 1589 году, Бэкона зачислили кандидатом на место регистратора Звёздной палаты . Это место могло бы принести ему 1.600 фунтов в год, но занять его можно было только через 20 лет; в настоящее время польза была только в том, что теперь брать взаймы стало проще . Неудовлетворённый своим продвижением по службе, Бэкон неоднократно обращается с просьбами к своим родственникам Сесилям; в одном из писем к лорду-казначею, барону Берли содержится намёк на то, что продвижению его карьеры тайно препятствуют: «И если ваша светлость подумает сейчас или когда-нибудь ещё, что я ищу и добиваюсь должности, в которой вы сами заинтересованы, то вы можете назвать меня самым бесчестным человеком» .

В молодые годы Фрэнсис увлекался театром: так, в 1588 году при его участии студентами Грейс-Инн был написан и поставлен спектакль-маска «Беды короля Артура» - первая обработка для сцены английского театра истории о легендарном короле бриттов Артуре . В 1594 году, на Рождество в Грейс-Инн был поставлен другой спектакль-маска с участием Бэкона, как одного из авторов - «Деяния грейитов» (лат. Gesta Grayorum ). В этом спектакле Бэконом были выражены идеи «покорения творений природы», открытия и исследования её тайн , позднее получившие развитие в его философских трудах и литературно-публицистических эссе, например, в «Новой Атлантиде».

Чтобы скрасить неудачи, граф Эссекс дарит философу земельный участок в Твикенхэм-парке, который Бэкон впоследствии продал за 1.800 фунтов стерлингов .

В 1597 году философ публикует свой первый литературный труд «Опыты и наставления нравственные и политические», которые в последующие годы неоднократно переиздавались. В посвящении, адресованном брату, автор опасался, что «Опыты» «будут подобны… новым полупенсовым монетам, которые, хотя серебро в них и полноценно, очень уж мелки» . Издание 1597 года содержало 10 коротких эссе; впоследствии, в новых редакциях изданий, автор увеличил их число и разнообразил тематику, при этом заметнее акцентируя политические аспекты - например, в издании 1612 года . Всего при жизни автора вышло три издания «Опытов» . Книга нравилась публике, была переведена на латинский, французский и итальянский языки; слава автора распространялась, но его финансовое положение оставалось затруднительным. Дошло до того, что он был задержан на улице и препровождён в полицию по жалобе одного из золотых дел мастеров из-за долга в 300 фунтов стерлингов .

8 февраля 1601 года граф Эссекс вместе со своими сподвижниками выступил против королевской власти, выйдя на улицы Лондона и направившись в Сити . Не получив поддержки от горожан, он и другие лидеры этого выступления той же ночью были арестованы, заключены в тюрьму и затем предстали перед судом. В состав судей власти включили и Фрэнсиса Бэкона. Графа признали виновным в государственной измене и приговорили к смертной казни. После приведения приговора в исполнение Бэкон пишет Декларацию о преступных деяниях Роберта, «бывшего графа Эссекса» . Перед её официальной публикацией первоначальный вариант подвергся значительной правке и изменениям, сделанными королевой и её советниками. Определённо неизвестно, как был принят современниками этот документ, автор которого обвиняет своего друга, но, желая оправдаться, философ в 1604 году пишет «Апологию», описывающую его действия и отношения с графом .

Царствование Якова I

В марте 1603 года скончалась Елизавета I; на трон взошёл Яков I, он же король Шотландии Яков VI, ставший с момента воцарения в Лондоне правителем сразу двух независимых государств. 23-го июля 1603 года Бэкон получил титул рыцаря; этого же титула были удостоены ещё почти 300 прочих персон. В результате, за два месяца при Якове I в рыцари посвятили столько же людей, сколько за последние десять лет правления Елизаветы I .

В промежутке времени до открытия первого парламента при Якове I, философ занимался литературной работой, стремясь заинтересовать короля своими как политическими, так и научными идеями. Представил ему два трактата: об англо-шотландской унии и о мерах по умиротворению церкви. Сторонником унии Фрэнсис Бэкон выступил и в парламентских дебатах 1606-1607 годов .

В 1604 году Бэкон получает должность штатного королевского адвоката, а 25 июня 1607 года занимает пост генерал-солиситора с доходом около тысячи фунтов в год . В то время Бэкон ещё не является советником Якова I, а доступ «к уху» государя имеет его кузен Роберт Сесил . В 1608 году, в качестве солиситора, Бэкон решил вопрос об «автоматической» взаимной натурализации шотландцев и англичан, родившихся после коронации Якова I : и те и другие становились гражданами обоих государств (Англии и Шотландии) и приобретали соответствующие права. Аргументацию Бэкона признали 10 судей из 12.

В 1605 году Бэкон выпустил своё первое значительное философское произведение: «Две книги о восстановлении наук», явившееся наброском вышедшего через 18 лет труда «О достоинстве и приумножении наук». В предисловии к «Двум книгам…» автор не скупился на обильные восхваления Якова I, что было обычным явлением для тогдашней литературной практики гуманистов . В 1609 году выходит работа «О мудрости древних», представляющая собой сборник миниатюр.

В 1608 году философ становится регистратором Звёздной палаты, заняв то место, кандидатом на которое он был назначен ещё при Елизавете I, в 1589 году; в результате его годовой доход, поступающий от королевского двора, составил сумму 3.200 фунтов .

В 1613 году появилась, наконец, возможность более значительного карьерного продвижения. После кончины сэра Томаса Флеминга освободилась должность главного королевского судьи, и Бэкон предложил королю перевести Эдварда Кока на это место. Предложение философа было принято, Кока перевели, его место в суде общей юрисдикции занял сэр Генри Хобарт, а сам Бэкон получил должность генерального прокурора (генерал-атторнея ) (англ. attorney-general ). Тот факт, что король внял совету Бэкона, и выполнил его, говорит об их доверительных отношениях; современник Джон Чемберлен (1553-1628) по этому поводу отметил: «Имеется сильное опасение, что … Бэкон может оказаться опасным орудием.» . В 1616 году, 9 июня, Бэкон становится членом тайного совета, не без помощи молодого фаворита короля Джорджа Вильерса , впоследствии герцога Бэкингема.

Период с 1617 по начало 1621 года явился самым плодотворным для Бэкона как в карьерном продвижении, так и в научной работе: 7 марта 1617 года он становится Лордом-хранителем большой печати Англии, 4 января 1618 года его назначили на высший пост в государстве - он стал лордом-канцлером; в июле того же года ввели в круг пэров Англии присвоением титула барона Веруламского, а 27 января 1621 года возвели на следующую ступень пэрства, сделав виконтом Сент-Олбанским. 12 октября 1620 года опубликована одна из самых знаменитых его работ: «Новый Органон», вторая, по замыслу философа, часть незавершённого генерального труда - «Великое Восстановление Наук». Этот труд явился завершением большой многолетней работы; перед опубликованием окончательного текста было написано 12 вариантов .

Обвинение и уход из политики

Нуждаясь в субсидиях, Яков I инициировал созыв парламента: в ноябре 1620 года его сбор был назначен на январь 1621-го. Собравшись, депутаты выразили недовольство ростом монополий, при раздаче и последующей деятельности которых возникало много злоупотреблений . Это недовольство имело практические последствия: парламент привлёк к ответственности ряд предпринимателей-монополистов, после чего продолжил расследование. Специально назначенная комиссия нашла злоупотребления и наказала некоторых чиновников государственной канцелярии. 14-го марта 1621 года некто Кристофер Обри в суде палаты общин обвинил во взятке самого канцлера - Бэкона - а именно, в получении от него некоторой суммы денег во время слушания дела Обри, после чего решение было вынесено не в его пользу. Письмо Бэкона , написанное по этому случаю, показывает, что он понимал обвинение Обри как часть заранее составленной схемы против него. Почти сразу после этого возникло второе обвинение (дело Эдварда Эгертона), которое парламентарии изучили, нашли справедливым и требующим наказания канцлера, после чего назначили на 19-е марта встречу с лордами. В назначенный день Бэкон по болезни прийти не смог, и отправил лордам извинительное письмо с просьбой назначить другую дату для своей защиты и личной встречи со свидетелями. Обвинения продолжали накапливаться, но философ всё ещё надеялся оправдаться, заявляя об отсутствии в своих действиях злого умысла, однако допуская нарушения, сделанные им согласно практике того времени всеобщего взяточничества. Как писал он Якову I: «…я могу быть нравственно неустойчивым и разделять злоупотребления времени. … я не буду обманывать относительно моей невиновности, как я уже писал лордам, … но скажу им тем языком, которым говорит мне моё сердце, оправдывая себя, смягчая свою вину и чистосердечно признавая её» .

Со временем, во второй половине апреля, Бэкон понял, что защитить себя не получится, и 20 апреля отправил лордам общее признание своей вины. Лорды посчитали это недостаточным и направили ему список из 28 обвинительных позиций, требуя письменного ответа. Бэкон ответил 30 апреля, признавая свою вину, и надеясь на справедливость, великодушие и милость суда. 3-го мая 1621 года, после тщательного обсуждения, лорды вынесли приговор: штраф 40.000 фунтов, заключение в Тауэр на срок, определённый королём, лишение права занимать какие-либо государственные должности, заседать в парламенте и бывать при дворе.

Приговор был исполнен только в малой степени: в Тауэр Бэкона заключили, но через два-три дня король выпустил его на волю, впоследствии также простив и штраф. Затем последовало общее прощение (хотя и не отменяющее приговор парламента), и долгожданное разрешение бывать при дворе, данное, вероятно, не без помощи фаворита короля Бэкингема . Однако в парламенте Бэкон уже больше никогда не заседал , и его карьера государственного деятеля закончилась . Своей судьбой он подтвердил верность своих же слов, сказанных в эссе «О высокой должности»: «На высоком месте нелегко устоять, но нет и пути назад, кроме падения или по крайней мере заката…» .

Вероисповедание

Личная жизнь

В 1603 году Роберт Сесил представил Бэкона вдове лондонского старейшины Бенедикта Бэрнема, Дороти, вторично вышедшей замуж за сэра Джона Пэкингтона , матери будущей жены философа Алисы Бэрнем (1592-1650). Свадьба 45-летнего Фрэнсиса и 14-летней Алисы состоялась 10 мая 1606 года.

Последние дни

Бэкон умер простудившись во время одного из физических опытов. Уже тяжелобольным, в последнем письме к одному из своих друзей, лорду Эренделу, он с торжеством сообщает, что этот опыт удался. Учёный был уверен в том, что наука должна дать человеку власть над природой и тем улучшить его жизнь.

Философия и работы

Его работы являются основанием и популяризацией индуктивной методологии научного исследования, часто называемой методом Бэкона . Индукция получает знание из окружающего мира через эксперимент , наблюдение и проверку гипотез . В контексте своего времени, такие методы использовались алхимиками . Свой подход к проблемам науки Бэкон изложил в трактате «Новый органон », вышедшем в 1620 году . В этом трактате он провозгласил целью науки увеличение власти человека над природой, которую определял как бездушный материал, цель которого - быть использованным человеком.

Бэкон создал двухбуквенный шифр , называемый теперь шифр Бэкона .

Существует непризнанная научным сообществом «бэконианская версия », приписывающая Бэкону авторство текстов, известных под именем Шекспира .

Научное познание

В целом великое достоинство науки Бэкон считал почти самоочевидным и выразил это в своём знаменитом афоризме «Знание - сила» (лат. Scientia potentia est ).

Однако на науку делалось много нападок. Проанализировав их, Бэкон пришёл к выводу о том, что Бог не запрещал познание природы. Наоборот, он дал человеку ум, который жаждет познания Вселенной. Люди только должны понять, что существуют два рода познания: 1) познание добра и зла, 2) познание сотворённых Богом вещей.

Познание добра и зла людям запрещено. Его им даёт Бог через Библию. А познавать сотворённые вещи человек, наоборот, должен с помощью своего ума. Значит, наука должна занимать достойное место в «царстве человека». Предназначение науки в том, чтобы умножать силу и могущество людей, обеспечивать им богатую и достойную жизнь.

Метод познания

Указывая на плачевное состояние науки, Бэкон говорил, что до сих пор открытия делались случайно, не методически. Их было бы гораздо больше, если бы исследователи были вооружены правильным методом. Метод - это путь, главное средство исследования. Даже хромой, идущий по дороге, обгонит здорового человека, бегущего по бездорожью.

Индукция может быть полной (совершенной) и неполной. Полная индукция означает регулярную повторяемость и исчерпаемость какого-либо свойства предмета в рассматриваемом опыте. Индуктивные обобщения исходят из предположения, что именно так будет обстоять дело во всех сходных случаях. В этом саду вся сирень белая - вывод из ежегодных наблюдений в период её цветения.

Неполная индукция включает обобщения, сделанные на основе исследования не всех случаев, а только некоторых (заключение по аналогии), потому что, как правило, число всех случаев практически необозримо, а теоретически доказать их бесконечное число невозможно: все лебеди белы для нас достоверно, пока не увидим чёрную особь. Это заключение всегда носит вероятностный характер.

Пытаясь создать «истинную индукцию», Бэкон искал не только факты, подтверждающие определённый вывод, но и факты, опровергающие его. Он, таким образом, вооружил естествознание двумя средствами исследования: перечислением и исключением. Причём главное значение имеют именно исключения. С помощью своего метода он, например, установил, что «формой» теплоты является движение мельчайших частиц тела.

Итак, в своей теории познания Бэкон неукоснительно проводил мысль о том, что истинное знание вытекает из чувственного опыта. Такая философская позиция называется эмпиризмом . Бэкон и был не только его основоположником, но и самым последовательным эмпириком.

Препятствия на пути познания

Фрэнсис Бэкон разделил источники человеческих ошибок, стоящих на пути познания, на четыре группы, которые он назвал «призраками» или «идолами» (лат. idola ) . Это «призраки рода», «призраки пещеры», «призраки площади» и «призраки театра» .

«Призраки рода» проистекают из самой человеческой природы, они не зависят ни от культуры, ни от индивидуальности человека. «Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривлённом и обезображенном виде».
«Призраки пещеры» - это индивидуальные ошибки восприятия, как врождённые, так и приобретённые. «Ведь у каждого, помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы».
«Призраки площади (рынка)» - следствие общественной природы человека, - общения и использования в общении языка. «Люди объединяются речью. Слова же устанавливаются сообразно разумению толпы. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом осаждает разум».
«Призраки театра» - это усваиваемые человеком от других людей ложные представления об устройстве действительности. «При этом мы разумеем здесь не только общие философские учения, но и многочисленные начала и аксиомы наук, которые получили силу вследствие предания, веры и беззаботности».

Последователи

Наиболее значительные последователи эмпирической линии в философии Нового времени: Томас Гоббс , Джон Локк , Джордж Беркли , Дэвид Юм - в Англии; Этьен Кондильяк , Клод Гельвеций , Поль Гольбах , Дени Дидро - во Франции. Проповедником эмпиризма Ф. Бэкона был также словацкий философ Ян Байер .

Сочинения

«» (1-е издание, 1597),
«О достоинстве и приумножении наук » (1605),
«Опыты, или наставления нравственные и политические » (2-е издание, - 38 эссе , 1612),
«Великое восстановление наук, или Новый Органон » (1620),
«Опыты, или наставления нравственные и политические » (3-е издание, - 58 эссе , 1625)
«Новая Атлантида » (1627).

Более подробно работы философа представлены в следующих английских статьях: Библиография Фрэнсиса Бэкона , Работы Фрэнсиса Бэкона .

Образ в современной культуре

В кино

«Королева Елизавета » / «Les amours de la reine Élisabeth» (Франция; ) режиссёры Анри Дефонтен и Луи Меркантон, в роли лорда Бэкона - Жан Шамруа.
«Королева-девственница» / «The virgin Queen» (Великобритания; ) режиссёр Коки Гедройц , в роли лорда Бэкона - Neil Stuke.

Примечания

«Bacon» entry in Collins English Dictionary , HarperCollins Publishers, 1998.
, с. 11-13.
, с. 14.
, с. 14-15.
, с. 6.
Мортимер Ян, книга "Елизаветинская Англия. Путеводитель путешественника во времени" (рус.) . Электронная биб-ка "Литмир", Registrant ELENA KOZACHEK (Ukraine). Проверено 5 февраля 2017.
, с. 135.
А. И. Герцен. Сочинения в 30-ти томах, т. III. М., 1954, стр. 254.
, с. 2.
, с. 7.
У Субботина А. Л. переведено как «Заметки о состоянии Европы».
, с. 136.
, с. 10.
, с. 331.

Выплате 40 тысяч фунтов штрафа, а также лишён права занимать государственные должности, участвовать в заседаниях парламента и быть при дворе . Однако за свои заслуги был помилован королём Яковом I и через два дня выпущен из Тауэра, избежав более длительного заключения; от штрафа Бэкона также освободили . Затем ему разрешили занять своё место в палате лордов , быть при дворе, но государственная деятельность его была закончена; он удалился в своё поместье и последние годы жизни посвятил исключительно научной и литературной работе .

Биография

Ранние годы

Фрэнсис Бэкон родился 22 января 1561 года, через два года после коронации Елизаветы I , в особняке Йоркхауса на центральной лондонской улице Стрэнд , в семье сэра Николаса Бэкона и Энн Бэкон (ур. Кук), дочери английского гуманиста Энтони Кука, воспитателя короля Англии и Ирландии Эдуарда VI . Энн Бэкон была второй женой Николаса, и, помимо Фрэнсиса, у них был старший сын Энтони . У Френсиса и Энтони было ещё три брата по отцу - Эдвард, Натаниэль и Николас, детей от первой жены отца - Джейн Фернли (ум. 1552) .

Энн была хорошо образованным человеком: владела древнегреческим и латынью, интересовалась религиозными вопросами и переводила на английский язык различную богословскую литературу; она, сэр Николас и их родственники (Бэконы, Сесили, Расселы, Кавендиши, Сеймуры и Герберты) принадлежали к «новой знати», преданной Тюдорам , в отличие от старой строптивой родовой аристократии .

О детских годах Фрэнсиса известно очень мало; крепким здоровьем он не отличался, и, вероятно, учился в основном дома . В апреле 1573 года он поступил в Тринити-колледж в Кембридже , и обучался там три года, вместе со своим старшим братом Энтони; их персональным преподавателем был доктор Джон Уитгифт , будущий архиепископ Кентерберийский . В колледже Фрэнсис учился около трёх лет; покинув его, он унёс с собой неприязнь к философии Аристотеля , которая, по его мнению, была хороша для отвлечённых диспутов, но не для пользы человеческой жизни .

27 июня 1576 года Фрэнсис и Энтони вступили в общество учителей (лат. societate magistrorum ) в Грейс-Инне . Через несколько месяцев Фрэнсиса отправили за границу, в составе свиты Сэра Эмиаса Паулета , английского посла в Париже. Франция тогда переживала очень неспокойные времена, что дало богатые впечатления юному дипломатическому работнику, и пищу для размышлений. Некоторые считают , что результатом явилась работа Бэкона «Заметки о состоянии Христианского мира» (англ. Notes on the state of Christendom ) , которая обычно входит в состав его сочинений, однако издатель трудов Бэкона Джеймс Спеддинг показал, что приписывать эту работу Бэкону мало оснований, но более вероятно, что «Заметки…» принадлежат одному из корреспондентов его брата Энтони .

Начало профессиональной деятельности

Скоропостижная кончина отца в феврале 1579 года заставила Бэкона вернуться домой, в Англию. Сэр Николас отложил значительную сумму денег для покупки недвижимости своему самому младшему сыну - Фрэнсису, но не успел выполнить своё намерение; в результате тому досталась только пятая часть из отложенной суммы. Для Фрэнсиса этого оказалось недостаточно, и он начал брать деньги взаймы. Впоследствии долги всегда висели над ним . Также, необходимо было найти работу, и Бэкон выбрал право, обосновавшись в 1579 году в своей резиденции в Грейс-Инне. Таким образом, Бэкон начал свою профессиональную деятельность как юрист , но позже стал широко известен также и как адвокат-философ и защитник научной революции.

В 1580 году Фрэнсис предпринял первый шаг в своей карьере, подав, через своего дядю Уильяма Сесила прошение о назначении его на какую-либо должность при дворе. Просьба была благосклонно принята королевой, однако удовлетворена не была; подробности этого дела остались неизвестны. Проработав после этого два года в Грейс-Инне, в 1582 году Бэкон получил должность младшего барристера (англ. outer barrister ). В 1584 году Бэкон занял место в парламенте от округа Мелкомб в Дорсетшире.

Бэкон создал двухбуквенный шифр , называемый теперь шифр Бэкона .

Бэкон умер, простудившись во время одного из физических опытов. Уже тяжелобольной, в последнем письме к одному из своих друзей, лорду Эренделу, он с торжеством сообщает, что этот опыт удался. Учёный был уверен в том, что наука должна дать человеку власть над природой и тем улучшить его жизнь.

Научное познание

В целом великое достоинство науки Бэкон считал почти самоочевидным и выразил это в своём знаменитом афоризме «Знание - сила» (лат. Scientia potentia est ).

Метод познания

Препятствия на пути познания

Фрэнсис Бэкон разделил источники человеческих ошибок, стоящих на пути познания, на четыре группы, которые он назвал «призраками» или «идолами» (лат. idola ) . Это «призраки рода», «призраки пещеры», «призраки площади» и «призраки театра» .

«Призраки рода» проистекают из самой человеческой природы, они не зависят ни от культуры, ни от индивидуальности человека. «Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривлённом и обезображенном виде».
«Призраки пещеры» - это индивидуальные ошибки восприятия, как врождённые, так и приобретённые. «Ведь у каждого, помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы».
«Призраки площади (рынка)» - следствие общественной природы человека, - общения и использования в общении языка. «Люди объединяются речью. Слова же устанавливаются сообразно разумению толпы. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом осаждает разум».
«Призраки театра» - это усваиваемые человеком от других людей ложные представления об устройстве действительности. «При этом мы разумеем здесь не только общие философские учения, но и многочисленные начала и аксиомы наук, которые получили силу вследствие предания, веры и беззаботности».

Последователи

Сочинения

«» (1-е издание, 1597),
«О достоинстве и приумножении наук » (1605),
«Опыты, или наставления нравственные и политические » (2-е издание, - 38 эссе , 1612),
«Великое восстановление наук, или Новый Органон » (1620),
«Опыты, или наставления нравственные и политические » (3-е издание, - 58 эссе , 1625)
«Новая Атлантида » (1627).

Образ в современной культуре

В кино

«Королева Елизавета » / «Les amours de la reine Élisabeth» (Франция; ) режиссёры Анри Дефонтен и Луи Меркантон , в роли лорда Бэкона - Жан Шамруа .

Напишите отзыв о статье "Бэкон, Фрэнсис"

Примечания

entry in Collins English Dictionary , HarperCollins Publishers, 1998.
, с. 11-13.
, с. 14.
, с. 14-15.
.
.
.
, с. 6.
, с. 135.
, с. 7.
У Субботина А. Л. переведено как «Заметки о состоянии Европы».
, с. 136.
Существуют два варианта перевода. «Термин „idolum“ первоначально (в греч.) означал „призрак“, „тень умершего“, „виде́ние“. В средневековой церковной латыни означал „фигура божка“, „идол“. Ф. Бэкон возвращается к изначальному выражению термина, имея в виду призрак, уводящий человеческое познание на ложный путь» (И. С. Нарский // Бэкон Ф. Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1978. С. 521).
См. «Афоризмы об истолковании природы и царстве человека», XLI-XLIV.

Литература

Бэкон Ф. История правления короля Генриха VII. М.: Наука, 1990, 328 с., 25 000 экз., (Памятники ист. мысли). ISBN 5-02-008973-7
Либих Ю. Ф. Бэкон Веруламский и метод естествознания. СПб., 1866.
Литвинова Е. Ф. Ф. Бэкон. Его жизнь, научные труды и общественная деятельность. СПб., 1891.
// Encyclopædia Britannica . - ELEVENTH EDITION. - 1911. - Vol. 3. - P. 135-143.
Городенский Н. Франциск Бэкон, его учение о методе и энциклопедия наук. Сергиев Посад, 1915.
Иванцов Н. А. Франциск Бэкон и его историческое значение.// Вопросы философии и психологии. Кн. 49. С. 560-599.
Путилов С. Тайны «Новой Атлантиды» Ф. Бэкона // Наш современник.1993. № 2. С. 171-176.
Сапрыкин Д. Л. Regnum Hominis. (Имперский проект Френсиса Бэкона). М.: Индрик. 2001
Субботин А. Л. Шекспир и Бэкон // Вопросы философии.1964. № 2.
Фрэнсис Бэкон и принципы его философии // Фрэнсис Бэкон: Сочинения в двух томах / Сост., общая ред. и вступит. статья - А. Л. Субботин (пер. Н. А. Фёдорова , Я. М. Боровского). - М .: АН СССР , изд-во соц.-эк. лит-ры "Мысль", 1971. - Т. 1. - С. 5-55. - 590 с. - (Философское наследие). - 35,000 экз.
Субботин А. Л. Фрэнсис Бэкон. М.: Мысль, 1974. - 175 с.
Храмов Ю. А. Бэкон Фрэнсис // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера . - Изд. 2-е, испр. и дополн. - М .: Наука , 1983. - 400 с. - 200 000 экз. (в пер.)
M.A.P. . - Дата обращения: 18.09.2016. (© Crown copyright and The History of Parliament Trust 1964-2016, Published in The History of Parliament: the House of Commons 1558-1603, ed. P.W. Hasler, 1981.)
G.M.C. . - Дата обращения: 18.09.2016. (© Crown copyright and The History of Parliament Trust 1964-2016, Published in The History of Parliament: the House of Commons 1558-1603, ed. P.W. Hasler, 1981.)
M. W. Helms, Paula Watson, John. P. Ferris. . - Дата обращения: 21.09.2016. (© Crown copyright and The History of Parliament Trust 1964-2016, Published in The History of Parliament: the House of Commons 1660-1690, ed. B.D. Henning, 1983.)

Ссылки

// Цифровая библиотека по философии
// Кругосвет

Фрэнсис Бэкон

Философия

Публикации

Семья

Связанные темы

Отрывок, характеризующий Бэкон, Фрэнсис

В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.

Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.

На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.

Ф.Бэкон (1561 – 1626 гг.) считается родоначальником Новоевропейской философии, поскольку именно ему принадлежит новый взгляд на философию, который в последствии получил широкое развитие: «…привнесенные плоды…и практические изобретения суть как бы поручатели и свидетели истинности философий». Его изречение: «Знание – сила» выражает отношение к науке как главному средству решения человеческих проблем.

По своему происхождению Бэкон принадлежал к кругам придворной бюрократии, получил университетское образование. Его важнейшие произведения: «Новый Органон» (1620) и «О достоинстве и росте науки» (1623). В них автор исходит из объективных потребностей общества и выражает интересы прогрессивных сил того времени, делая упор на эмпирические исследования, на познание природы. Главная цель познания, как считал Ф.Бэкон, – усиление могущества человека над природой. Для этого надо отказаться от схоластических умозрительных методов познания, обратиться к самой природе и познанию ее законов. Поэтому предметом его гносеологии выступала сама материя, ее устройство и превращения.

Для объективного исследования природы он обращается к опыту, ибо самое лучшее из всех доказательств есть опыт. Причем, опыт в представлении Бэкона – это не уподобление старым эмпирикам, которые «… подобно муравью только собирают и пользуются собранным», опыт должен быть соединен с рассудком. Это поможет и избежать ограниченности рационалистов, «…подобно пауку из самих себя…» создающих ткань. Его опыт, по собственному замечанию, скорее напоминает действия пчелы, которая избирает средний способ, «она извлекает материал из цветов сада и поля, но располагает и изменяет его собственным умением». Опыты он делит на «светоносные», которые «… сами по себе не приносят пользы, но содействуют открытию причин и аксиом», и «плодоносные», непосредственно приносящие пользу.

По своим позициям Ф. Бэкон вошел в историю философии как представитель эмпиризма . По его мнению, выводы познания – теории должны строиться на новом, индуктивном, методе, т.е. движении от частного к общему, от эксперимента к умственной переработке полученного материала. До Бэкона философы, писавшие об индукции, обращали внимание главным образом на те случаи или факты, которые подтверждают доказываемые или обобщаемые положения. Бэкон подчеркивал значение тех случаев, которые опровергают обобщение, противоречат ему. Это так называемые негативные инстанции. Уже один – единственный такой случай способен полностью или, по крайней мере, частично опровергнуть поспешное обобщение. По Бэкону, пренебрежение к отрицательным инстанциям есть главная причина ошибок, суеверий и предрассудков.

Новый метод, прежде всего, требует освобождения разума от предвзятых идей – призраков, идолов. Эти идолы он обозначил «идолами рода», «идолами пещеры», «идолами рынка», «идолами театра». Первые два – врожденные, а вторые – приобретенные в ходе индивидуального развития человека.

«Идолы рода» означают, что человек судит о природе по аналогии с собой, поэтому происходят телеологические ошибки представлений о природе.

«Идолы пещеры» возникают вследствие субъективных симпатий, антипатий к тем или иным сложившимся представлениям.

«Идолы рынка», или иначе, «площади» возникают в результате общения между людьми посредством слов, которые затрудняют познание вещей, т.к. их значение было установлено часто случайно, не на основе сущности предмета.

«Идолы театра» порождаются некритическим усвоением мнений авторитетов.

Бэкон создает и одну из первых классификаций наук, в основание которой кладет способности человеческой души: на основе памяти строится история, на воображении – поэзия, рассудок рождает философию, математику и естествознание.

По его мнению, непосредственная задача познания – это исследование причин предметов. Причины могут быть или действующими (то, что обычно называются причинами), или конечными причинами, т.е. целями. Наука о действующих причинах – физика, о целях или конечных причинах – метафизика. Задача науки о природе – исследование действующих причин. Поэтому суть естествознания Бэкон видел в физике. Знания о природе используются для улучшения практической жизни. Механика занимается применением знания действующих причин. Применением знания конечных причин занимается «естественная магия». Математика, по Бэкону, не имеет собственной цели и есть лишь вспомогательное средство для естествознания.

Однако взгляды Фрэнсиса Бэкона носили двойственный характер: его представления о мире не могли еще быть свободными от апелляции к Богу, он признает двоякую форму истины – научную и истину «откровения».

Исходя из познавательных задач, Бэкон выстраивает онтологию . В решении проблемы субстанции он принадлежал к материалистам , т.к. считал, что материя сама является причиной всех причин, не будучи сама обусловлена никакой причиной. Для описания материи он использует традиционное понятие формы. Но у Аристотеля форма идеальна, Бэкон же понимает форму как материальную сущность свойств предмета. По его представлению, форма – это род движения материальных частиц, из которых состоит тело. Свойства и качества предмета также материальны. Простые формы являются носителями определенного числа основных свойств, к которому может быть сведено все многообразие свойств вещей. Элементарных свойств вещей в природе столько же, сколько и простых форм. К таким формам – свойствам Бэкон относит цвет, тяжесть, движение, величину, тепло и пр. Подобно тому, как из небольшого количества букв алфавита составляется огромное число слов, так из комбинаций простых форм составляется неисчерпаемое количество предметов и явлений природы. Таким образом, каждую сложную вещь Бэкон рассматривает как сумму простых составных форм, что означает принцип механицизма, т.е. сведения сложного к простому – к первоэлементам. Количественную сторону вещей он относит тоже к одной из форм, но считает, что она недостаточна для определения вещи.

Материалистическая позиция Бэкона в понимании природы содержала в себе и диалектические позиции: движение, например, считал неотъемлемым внутренним свойством материи. Он даже выделял различные формы движения, хотя в тот период было принято рассматривать лишь одну – механическую, простое перемещение тел.

Материализм Фрэнсиса Бэкона носил ограниченный характер. Его учение предполагает понимание мира как материального, но по своему существу состоящего из конечного числа основных частей, ограниченных количественно и качественно. Это воззрение получило дальнейшее развитие в метафизическом материализме новоевропейской философии.

Двойственность позиции Бэкона проявилась и в учении о человеке .

Человек – двойственен. По своей телесности он принадлежит природе и изучается философией и наукой. Но душа человека – сложное образование: она состоит из разумной и чувственной души. Разумная душа входит в человека «божьим вдохновением», поэтому исследуется теологией. Чувственная душа имеет черты телесности и является предметом философии.

Вклад Фрэнсиса Бэкона в науку и философию имел огромное значение, поскольку в противовес схоластике он выдвигает новую методологию, направленную на подлинное познание природы, ее внутренних законов. По сути дела его творчество открыло новую историческую форму философии – новоевропейскую.

(28 октября 1909, Дублин, Ирландия — 28 апреля, 1992, Мадрид, Испания) — английский художник-экспрессионист, мастер фигуративной живописи. Несколько картин Бэкона фигурируют в списке самых дорогих: в 2013 году его работа« Три наброска к портрету Люсьена Фрейда» была продана за 142.4 миллиона долларов.

Особенности творчества Фрэнсиса Бэкона: Фрэнсис Бэкон создавал тревожные и пугающие образы, основанные на трансформациях человеческого лица и тела. Его любимые темы — крик, страдание, потеря смерть. Характерная форма — триптих. Законченные картины Бэкон часто называл« этюдами» или« набросками».

Известные картины Фрэнсиса Бэкона: « », «Три наброска к портрету Люсьена Фрейда », «Живопись 1946 », «Этюд к портрету папы Иннокентия X ».

Кричащий папа

Первым папой, которого Фрэнсис Бэкон заставил кричать, был его собственный. Эдвард Бэкон происходил из старинного и знатного рода, он был потомком того самого Фрэнсиса Бэкона, лорд-канцлера Англии, философа, основоположника эмпиризма. В 1909-м, когда родился Фрэнсис-младший, Эдвард Бэкон жил в Дублине, где разводил и объезжал скаковых лошадей. Он с детства приучал сына к верховой езде. Фрэнсис же изо всех сил старался держаться подальше от конюшен — астматик, рядом с лошадьми и собаками он попросту задыхался. С началом Первой мировой Бэконы переехали в Лондон — капитан Эдвард Бэкон получил должность в военном министерстве. В 1918-м они вернулись в Ирландию, но из-за гражданской войны были вынуждены постоянно переезжать с места на место, и начальное образование Фрэнсиса ограничилось двумя классами муниципальной школы.

Фрэнсис кашлял, на лице отца все отчетливей проступало разочарование: слабый женственный мальчик не подавал больших надежд. Не был он близок и с матерью — воспитанием пятерых детей Бэконов(у Фрэнсиса было две сестры и двое братьев) по большей части занималась няня Джесси Лайтфут.
Гримаса раздражения уступила место брезгливой ярости после того, как капитан Бэкон застал сына перед зеркалом в мамином белье.

Когда Фрэнсису исполнилось 17, отец отослал его в Лондон. Юноша жил в столице на 3 фунта в неделю, которые высылала ему мать. Читал Ницше. Перебивался мелкими кражами и случайными заработками: пробовал силы в качестве домашней прислуги, работал в магазине(разумеется, женской) одежды. Саркастичный, острый на язык юноша, он нигде не задерживался надолго. Вскоре Фрэнсису Бэкону пришлось осознать и принять два факта. Первый: он стремительно опускается на живописное лондонское дно. И второй: живописное лондонское дно ему по душе.

В 1927 году Эдвард Бэкон предпринял отчаянную попытку вернуть сына к «нормальной» жизни. Он настоял, чтобы Фрэнсис поехал на полгода в Берлин вместе с Сесилом Харкот-Смитом — родственником по материнской линии. Сесил обладал внешностью и повадками образцового самца. Кроме того, он тоже был коннозаводчиком и отставным офицером — Эдвард не сомневался, что такая компания повлияет на его непутевого сына самым положительным образом.
«Дядя» оказался не самых честных правил: Сесил Харкот Смит вступил в связь с юным Бэконом практически сразу по прибытию в Берлин. Хуже того, в Берлине Фрэнсис посещал ночные клубы, смотрел фильмы Фрица Ланга и Сергея Эйзенштейна, общался с богемной публикой — конечно, вскоре он ощутил творческий зуд. Из Берлина Бэкон уехал в Париж, где побывал на выставке Пикассо , которая окончательно снесла ему голову. Последние надежды капитана Эдварда Бэкона рухнули: Фрэнсис решил стать художником.

В 1929 году Фрэнсис Бэкон вернулся в Лондон. Вместе со своей верной няней Лайтфут и состоятельным любовником Эриком Холлом он основал небольшую компанию, специализировавшуюся на дизайне интерьеров. Большого успеха эта затея не имела, хотя некоторые работы Бэкона-дизайнера были упомянуты в журнале« The Studio» как примеры« 1930 года в британском декоративном искусстве». В это же время он впервые попробовал писать маслом. В 33-м он впервые продал свою картину — «Распятие ». Окрыленный этим успехом, Бэкон решился на персональную выставку, но тотчас получил щелчок по носу: нулевые продажи, негативная рецензия в «Таймс». В 36-м кураторы Международной Сюрреалистической выставки отвергли его работы, поскольку сочли их «недостаточно сюрреалистическими». Разочарованный художник уничтожил практически все, что успел нарисовать к тому моменту, и некоторое время не притрагивался к холсту.

В 40-м умер Эдвард Бэкон. Фрэнсис(его братьев к тому времени уже не было в живых), распорядился обставить похороны настолько скромно, насколько возможно. Началась Вторая мировая война.

По причине слабого здоровья Бэкона не призвали в регулярную армию, но он добровольно служил в частях гражданской обороны до тех пор, пока это позволяла его астма.

В 1943 году Бэкон вместе с Эриком Холлом поселился в Южном Кенсингтоне, в доме, где в прошлом жил и работал Джон Эверетт Милле . Крыша сохранилась лишь эпизодически, но в целом дом неплохо пережил бомбардировки — Бэкону удалось приспособить под студию старый бильярдный зал. Неизменная няня Лайтфут, ввиду отсутствия альтернативы, спала на кухонном столе. Здесь же с ее благословения Бэкон и Холл обустроили нелегальное казино. У этой няни не нужно было спрашивать. Кружка, рулетка и другие необходимые в быту вещи были у нее всегда под рукой.

Нескромное обаяние порока

Первый успех настиг Фрэнсиса Бэкона в 1945-м. В лондонской The Lefevre Gallery состоялась выставка, на которой, кроме тогда еще безвестного Бэкона, экспонировались Грэм Сазерленд и Генри Мур .

Брызжущая животной агрессией, во всех смыслах кричащая, воспаленная и бескомпромиссная работа« Три этюда к фигурам у подножия распятия » сходу поделила реальность на «до» и «после». Она мало кому понравилась. Впрочем, никто не сомневался: Бэкон — явление, с которым отныне придется сосуществовать и считаться.

Год спустя Фрэнсис продал свою картину «Живопись 1946» — в некотором роде« досрочную» антологию своих классических кошмаров. И(прихватив любовника и няню) отправился в Монте-Карло — проматывать гонорар в 200 фунтов. Здесь с Бэконом произошел эпизод, сыгравший не последнюю роль в становлении его творческой манеры. По большей части в Монте-Карло Фрэнсис Бэкон пил и играл в рулетку. Но время от времени он все же ощущал потребность что-нибудь написать и брал в руки кисть. Однажды, проигравшись в пух и прах, Бэкон обнаружил, что у него нет ни холста, ни денег, чтобы его купить. Он взял какую-то неоконченную картину, перевернул ее и стал писать с обратной стороны холста. Незагрунтованный холст быстро и необратимо впитывал краску — работать приходилось стремительно и точно. Это бодрило. Это дисциплинировало. Это делало мазки авторскими и узнаваемыми. С тех пор Бэкон всегда работал так, независимо от того, выпадал ему чет или нечет.

Вернувшись в Лондон, Бэкон продолжал жить завораживающе полнокровно. Его личная жизнь была бурной. Его стакан никогда не бывал наполовину пуст — Бэкон выпивал залпом, чтобы тотчас наполнить до краев. В лондонских казино его обожали. Однажды в одном из игорных домов Бэкону предложили кредит. И тот сразу же спустил на рулетке сорок тысяч — огромные, по тем временам, деньги.

Одним из его любимых притонов, его« местом силы» был паб« Colony Room» в Сохо. Это место пользовалось популярностью среди лондонской богемы(не в последнюю очередь благодаря тому, что здесь часто бывал Бэкон). Размытые плотным табачным туманом, деформированные опьянением или похмельем лица местных пропойц, были для художника бесперебойным источником образов. Причудливые трансформации, которым Бэкон подвергал героев своих портретов, его патентованные биоморфы — для завсегдатаев« Colony Room» все это не было такой уж невидалью. Пожалуй, не будет большим преувеличением сказать, что для них Фрэнсис Бэкон был реалистом.

Впрочем, Бэкон приходил в «Colony Room» не за вдохновением. Здесь он был дома. Самозабвенно пил. Азартно терял человеческий облик. Бузил и лез в бутылку. Случалось, едва стоящий на ногах Бэкон, выступал в «Colony» с гневными обличающими тирадами в адрес, к примеру, «всех этих жалких размалеванных педерастов». Сам он притом нередко бывал густо накрашен и одет в кружевное белье.

Обратная сторона холста

Удивительно, но у такого беспокойного, разрушительного, порой совершенно невыносимого персонажа, как Фрэнсис Бэкон, было довольно много друзей. Его связывала долгая, крепкая и платоническая дружба с Люсьеном Фрейдом и фотографом Джоном Дикином. Он дружил с женщинами — натурщицей Генриеттой Мораес, куратором Прадо Мануэлой Мена Маркес, владелицей« Colony Room» Мюриэл Бэлчер. Отдельный пункт в этом списке — Изабель Роусторн — художница, вошедшая в историю еще и как единственная женщина, с которой у Бэкона, по его собственным словам, «кажется, что-то было».

Еще более удивительно, что столь насыщенный образ жизни не мешал Бэкону работать. Он писал быстро, помногу, сериями: одних только« кричащих пап », так или иначе перекликающихся с Веласкесом , искусствоведы насчитали около 40.

Существо противоречивое и сложноустроенное, он боялся и вместе с тем жаждал быть отвергнутым — боль для него была главным(если не единственным) средством общения с реальностью. Впрочем, у реальности были на него другие планы — Бэкона признали довольно быстро.
В 60-е он входил уже как наиболее влиятельный современный художник Британии.

Как и его картины, Фрэнсис Бэкон трудно поддавался прямолинейным трактовкам — слишком странный, слишком парадоксальный. Лысеющий, в неизменной кожаной куртке, он выглядел как типичный лондонский гопник, даже когда подводил глаза и надевал под куртку чулки в сеточку. Казалось бы, место ему не в Прадо и галерее Тейт, а в романах Ирвина Уэлша или фильмах Гая Ричи. Многие из его интервьюеров признавались, что были приятно удивлены. Собираясь на интервью, они готовились к встрече с мрачным и агрессивным монстром, а знакомились с бесконечно обаятельным, искренним, испуганным человеком. Когда Бэкона спрашивали о природе жестокости, мрака и ужаса, царивших на его картинах, он лишь пожимал плечами: «Неужели я могу нарисовать что-нибудь более жестокое, мрачное и страшное, чем реальность?» .

Paint it Black

В 1963 году Бэкон познакомился с Джорджем Дайером. Их отношения длились восемь лет. В слипшемся спагетти обнаженных тел на полотнах Бэкона зачастую не разобрать, где любовь, а где реслинг. В личной жизни Фрэнсиса Бэкона тоже не было четких границ. Нежность и жестокостью, сладострастие(это слово художник особенно любил) и боль, удовольствие и чувство вины смешивались в ней в непредсказуемых и причудливых пропорциях. Если учесть, что Бэкон редко бывал трезв, а также припомнить, что гомосексуализм перестал считаться в Англии уголовным преступлением лишь в 1967 году, нетрудно представить, каким эмоциональным хаосом сопровождались его романы. Бурные ссоры и примирения, измены и раскаянье, щедрые жесты и несдержанные обещания: за исключением совсем уж мимолетных, все отношения Бэкона были плюс-минус такими. От большинства любовников Джорджа Дайера отличало то, что его Бэкон действительно любил. Чувство было сильным и взаимным.

Дайер не отличался острым умом. Он не ладил с законом, был хорош собой, по-своему наивен. В прошлом боксер-любитель, он казался Бэкону воплощением той простоты, непосредственности и невинности, что свойственны выходцам из бедняцкого Ист-Энда. То, что Дайер был склонен к депрессиям, паранойе и всевозможным психозам(кроме прочего, у него были нешуточные проблемы с героином), его ничуть не смущало.

В течение восьми лет Джордж Дайер был музой Бэкона и его неизменным спутником — в алкоголических одиссеях, на всенощных у рулетки, на светских(или не слишком) мероприятиях. Потом Дайер покончил с собой.

В 1971-м Фрэнсис Бэкон поехал в Париж представлять свою ретроспективу в Гран-Пале. Дайер поехал с Бэконом, хотя в их отношениях к тому времени уже наметился кризис. После очередной ссоры Джордж Дайер принял смертельную дозу барбитуратов — его нашли мертвым в туалете отеля.

Окончательно оправиться от этой потери Бэкон так и не сумел. Результатом трагедии стали вечно кровоточащий комплекс вины и серия работ, посвященных памяти Дайера — так называемые« черные триптихи ».

После смерти любовника Фрэнсис Бэкон стал чаще писать автопортреты. На вопрос« почему?» он отвечал: «Мои друзья мрут, как мухи, мне больше некого рисовать» .

Его манера изменилась. Его картины по-прежнему было трудно перепутать с чьими-то еще, но первобытная ярость уступила место траурной сдержанности красок и форм. Один из самых неистовых и бескомпромиссных художников XX века, он, кажется, принял неизбежность старения, смерти, потери.

Само собой, Бэкон продолжал пить. В 89-м ему удалили почку, но это его не остановило — Бэкон продолжал регулярно патрулировать питейные заведения. «Когда пьешь с 15 лет, — говорил он, — нужно радоваться тому, что у тебя осталась хотя бы одна почка». Одним из немногих плюсов такого образа жизни стало знакомство с Джоном Эдвардсом, барменом из Сохо. Бэкон встретил Эдвардса в 74-м — через три года после смерти Дайера.

Эдвардс тоже был хорош собой . В остальном это была полная противоположность Джорджу Дайеру. В определенном смысле спокойный и взвешенный Эдвардс заменил Бэкону покойную няню Лайтфут: он вел его финансовые дела, оберегал от «дурных влияний», пекся — по мере возможностей — о его здоровье. Он был рядом до самой смерти художника и унаследовал изрядную долю его имущества — суммарной стоимостью в 11 миллионов фунтов.

Возможно, по его картинам этого не скажешь, но Фрэнсис Бэкон оставался неисправимым оптимистом до самого конца. «Я верю в ничто, — говорил он в одном из поздних интервью. — Ты рождаешься, живешь, а потом просто наступает ничто. Но знаете что? Я рожден с оптимистичной натурой, у меня просто нет выбора. Так что, я преисполнен оптимизма по отношению к этому самому ничто».

В 1992 году Фрэнсис Бэкон не внял предостережениям врачей и поехал в Испанию. Он умер от сердечного приступа на родине Веласкеса. Пожалуй, единственного бога, в которого верил.

	Фрэнсис Бэкон в Викицитатнике
	в Викитеке